Тридцать девять ступеней. Джон Бакен

стоило заметных усилий подавить волнение в голосе, а его рука вцепилась в мое запястье.

      Я открыл дверь и жестом пригласил его. Едва переступив порог, он бросился к задней комнате, служившей мне курительной и кабинетом, и тут же метнулся обратно.

      – Дверь заперта? – лихорадочно спросил он, сам закрывая ее на цепочку. – Простите мою бесцеремонность, но именно вы показались мне человеком, который сможет меня понять. Я думал о вас всю неделю – с тех пор, как все понеслось под откос. Скажите, не могли бы вы оказать мне одну услугу?

      – Я готов вас выслушать, – сказал я. – Это все, что я могу вам обещать. – Меня начинало раздражать нелепое поведение этого дерганого коротышки.

      На столике рядом с ним стоял поднос с напитками. Мой посетитель схватил одну из бутылок, налил себе виски, добавил содовой, осушил стакан в три глотка и стукнул им о стол с такой силой, что стекло треснуло.

      – Простите, – сказал он, – нервы ни к черту. Видите ли, вышло так, что в этот самый момент меня уже нет в живых.

      Я сел в кресло закурил трубку.

      – И каково это? – спросил я его. Я был почти уверен, что имею дело с сумасшедшим.

      На его измученном лице мелькнула тень улыбки.

      – Я не спятил… Пока что. Говорю вам, сэр, я наблюдал за вами и считаю вас здравомыслящим человеком. Кроме того, я уверен, что вы порядочны и не боитесь рисковать. Я готов вам довериться. Мне отчаянно нужна помощь, и я хочу точно знать, могу ли я на вас положиться.

      – Выкладывайте, – сказал я, – там видно будет.

      Собравшись с духом, он начал свой рассказ – настолько странный и несуразный, что поначалу я мало что понимал и был вынужден то и дело перебивать рассказчика. Впрочем, вот суть его монолога в двух словах.

      Мой гость был американцем из Кентукки. По окончании колледжа, не испытывая недостатка в средствах, он решил повидать свет. Пытался писать, работал военным корреспондентом одной из чикагских газет, прожил несколько лет в Юго-Восточной Европе. Я решил, что он хороший лингвист и неплохо изучил тамошнее общество: он говорил как о близких знакомых о множестве людей, чьи имена я встречал в газетах.

      Он увлекся политикой: сначала из чистого любопытства, а потом уже не мог остановиться. Я понял, что имею дело с въедливым и неугомонным типом – из тех, что всегда хотят докопаться до самых корней. И он явно копнул несколько глубже, чем собирался.

      Я делюсь с вами тем, что смог уяснить из его сбивчивого рассказа.

      Наряду с законными правительствами и армиями существует обширное тайное движение, возглавляемое крайне опасными людьми. Мой собеседник узнал о нем случайно. Расследование увлекло его; он зашел дальше, чем следовало, и угодил в западню. Если я правильно понял, основную массу подполья составляли образованные анархисты-революционеры, но были и дельцы, игравшие в эту игру только ради денег. Умный человек, играя на понижение, может заработать огромные барыши; и неудивительно, что перессорить между собой народы Европы входило в интересы и тех и других.

      Вместе