Волны памяти. Сборник рассказов. Андрей Давидович Карп

В нос ударило запахом гнили. Отец потребовал открыть все восемь бочек, стоявших в кузове. Капуста кишела червями, как мясо в фильме «Броненосец Потёмкин». Соскочив на землю, отец подошел к майору.

      – Я не могу принять груз. Там одна гниль.

      – Послушай, старлей, тут такое дело… – Майор заговорщически подмигнул. – Сам понимаешь: довоенные запасы, хотели выкинуть, но не успели, – начальство приехало. Пришлось эти чёртовы бочки оформить, как прошлогодние…

      – А мы, по-твоему, кто – свиньи? – Отец кипел от возмущения. – Ты, что, гад, думаешь, мы будем жрать эту дрянь?! А ну, поворачивай назад, крыса интендантская!

      – Полегче на поворотах, старлей! Как стоишь перед старшим по званию?! На тёплом местечке устроился, жидовская морда!

      Отец не выдержал и врезал майору между глаз. А рука у отца была тяжелая… Майор отлетел на два метра и упал на «пятую точку». Из носа потекла кровь. Если бы не водитель, завязалась бы драка. Шофер уволок майора в кабину грузовика, и они уехали от греха подальше.

      Вышел большой скандал. Отца посадили на «губу». То есть, на гауптвахту. Она размещалась на втором этаже административного здания. И только сидя за решетчатым окном, отец вспомнил о свидании. Представил себе, как Люба будет волноваться, и как его честь будет падать в любимых глазах подруги. Уж этого отец не мог себе позволить.

      Поэтому он стал думать, как отсюда выбраться, чтобы не заметил караул. Он знал, что около окна проходит водосточная труба. Остаётся всего-ничего, – пролезть через окошко. Решётка, кажется, закреплена слабо. Попробовал двумя руками отогнуть и поднять, – поддается. Подождал удобного момента, когда сменится караул. Часы показывали половину пятого вечера. Отец начал действовать: вылез из окна, спустился по водосточной трубе и побежал к дырке в заборе, через которую рядовые ходили в «самоволку». До места встречи пятнадцать-двадцать минут быстрой ходьбы. Запыхавшись, отец прибежал и увидел, что Люба его уже ждёт, нервно прохаживаясь взад-вперёд по аллее парка. Завидев своего кавалера, она бросилась навстречу. Но его слова охладили Любин пыл:

      – Свиданье отменяется. Я на гауптвахте. Прости…

      Люба криво улыбнулась, тяжело вздохнула и пошла домой. Всю дорогу она размышляла о том, стоит ли ей связывать судьбу с этим человеком. И, в конце концов, пришла к выводу, что стоит. Даже в такой ситуации как сегодня Дима, как она называла своего друга, держит слово…

      А отец тем же путём вернулся на место отбывания наказания. И как раз вовремя. Через пять минут после того, как он залез в окно и сел на нары, пришел часовой с ужином.

      Спустя годы отец часто с улыбкой вспоминал этот эпизод жизни. А я, ещё не раз наблюдал ту черту характера, которая ярко проявилась в этом свидании с Любой.

      Вечер воспоминаний

      – Любаша, ты скоро? – Давид Наумович заглянул в спальню.

      – Сейчас, дорогой, сейчас. Вот только губы подкрашу… – отозвалась жена, сидя у туалетного столика и наводя «марафет».

      – Поспеши,