Последний атаман Ермака. Владимир Буртовой

выкрик Федотки Цыбули с носа челна заставил Ортюху вздрогнуть. И тут же из-за мыса показались две плоскодонки, какими пользовались манси для плавания по Иртышу и для ловли рыбы. На правом берегу, чуть повыше от воды, открылось взору маленькое становище – три избушки, воткнутые в землю шесты и развешанные на жердях сети. Возле избушек толпились их обитатели, мужчины и подростки, наблюдая за тем, что происходит в неширокой протоке льдом забитого Иртыша.

      – На перехват идут! – догадался Ортюха Болдырев, чувствуя, как от волнения напряглось все тело. – Ну, братцы, быть драке крепкой! Ежели сойдемся на сабли, тебе, Тимоха, оборонять пленника. Может статься, захотят его первым делом отбить!

      – Не отобьют! Разве что прежде меня в куски изрубят, а это не холодные щи из миски хлебать! – зло выговорил Тимоха и клацнул тяжелой саблей в ножнах.

      Ортюха прикинул расстояние до татарских лодок, скомандовал:

      – По первой лодке, от носа первый Федотка – пали!

      – Готов! – отозвался молодой казак, прицелился и выстрелил – до лодки татар было совсем близко, промахнуться практически невозможно, однако то, что челн слегка раскачивало, внесло свою поправку – пуля ударила в край борта, срикошетила, и передний гребец, бросив весло, волчком завертелся на месте.

      – Пали! – командовал Ортюха. Выстрелы загремели с равными промежутками, казаки били метко, а выстрел самого десятника сбил с кормы татарина, который сидел за рулевым веслом. Спасая своих от частой стрельбы пищалей, конные татары быстро спешились и взялись за луки. Десятки стрел взвились в воздух, и команда Ортюхи – «Укройсь!» – была дана вовремя – в борт челна, в щиты, рядом в воду застучали и зафыркали тяжелые стрелы. В короткий промежуток, пока лучники доставали очередные стрелы и натягивали луки, Ортюха успел скомандовать своим казакам:

      – Залпом по второй лодке – пали! Сменить пищали, залпом – пали! Укройсь!

      По второй лодке казаки стреляли уже с расстояния в сорок шагов, и почти все пули нашли свою цель – половина гребцов свалилась, кто, вскочив на ноги, рухнул в воду, кто упал на дно лодки, битый насмерть или раненный. Второй и третий залп стрел с берега обрушился на челн, словно град на траву, густо и дробно, и если бы не выставленные щиты, теперь густо утыканные впившимися в них стрелами, многим казакам пришлось бы горько…

      – Залпом по второй лодке – пали! Ишь, тако же за луки хватаются! – снова скомандовал Ортюха, видя, что старший там татарин все еще пытается идти на сближение с челном, имея на борту не менее двух десятков воинов. Первую лодку течением понесло к берегу, в заводь за мыском – в ней маячило уцелевших человек шесть-семь, не более, не считая раненых, лежащих на днище.

      – Слава! – выкрикнул Тимоха, увидев, как очередным залпом из лодки выбило троих, в том числе и кормчего.

      – Укройсь! – И через время вопрос казакам левого борта: – Пищали готовы? – Ортюха Болдырев успевал стрелять и следить не только за лодкой, но и за теми, кто стоял на берегу и вновь