Кочубей. Аркадий Первенцев

знала история. Он с гордостью именовал себя адъютантом, но никогда не интересовался внешними отличиями этого чина. Однажды ему предложили аксельбанты, снятые с убитого офицера. Аксельбанты Левшакова обидели, и он приспособил их на репицу своего боевого коня.

      Кочубей, отослав Левшакова, полюбопытствовал:

      – А кто ж вы будете: рядовые брюхолазы або начальство?

      – Можно и познакомиться, – просто сказал человек в папахе. – Кандыбин – помощник комиссара фронта.

      – Старцев – военный руководитель, да и комиссар тоже, – представился человек в черкеске.

      – А он тоже комиссар? – неприязненно, ткнув пальцем в третьего, с тонким голоском, спросил Кочубей.

      – Нет, это Птаха – командир кавалерии у Кондрашева. Наездник, – ответил Кандыбин и передвинулся ближе к плетню, так как ему показалось, что с той стороны плеснули весла.

      – Эге, – покрутил головой Кочубей, – этот для меня понятный, вот этот самый Птаха, а вот як комиссары в самый переплет влипли, га?

      Кандыбин сдержанно засмеялся.

      – Потому что комиссары, больше не почему.

      Вскоре прибыла сестра. Вынырнув из темноты вслед за Левшаковым, она деловито спросила:

      – Где раненый?

      Раненый подполз. Наталья начала возиться около него, тихонечко покрикивая:

      – Ну-ну, не скули. Переворачивайся же! Ну и колода! Пустяковая рана. Тише скули, а то кадет подслухает. Ну и мужики дохлые пошли.

      Пехотинец был ранен в бедро, потерял много крови. Рана была серьезная. Боец поворачивался с трудом.

      – Эй, вы, – позвала Наталья, – помогите! Замучилась.

      Провожаемый шутками товарищей, на помощь подполз боец.

      – Ничего не вижу. Куда тащить?

      – Не знаешь куда? Первый раз? – прикрикнула на него сестра.

      Раненый вскоре притих и лежал, будто перерезанный надвое белым бинтом перевязки. Наталья, развернув узел, принесенный с собой, наливала в кружку молока. Во фляге булькало, и помогавший Наталье боец, почуяв, что у нее имеется кое-что перекусить, потянулся к узлу. Наталья ударила его по спине.

      – Прими руки. Это раненым.

      – Да, может, я сейчас буду раненый, – отшучивался солдат.

      – Таких пуля за три версты облетает.

      Начальник штаба, оставив Кочубея разговаривать с новыми знакомыми, присел возле Натальи. Она была в кофте из легкого ситца.

      – Легко одеты, ночь довольно холодная, – заметил Рой, притрагиваясь к ее полной руке.

      – Ладно уже, заботливый, – отрезала Наталья.

      Рой этого не ожидал. Он сам не заметил, как прикоснулся к ее руке. Ему было неприятно, что эта белокурая красивая девушка, которой он часто любовался издали, истолковала его жест ложно.

      – Да нет же, вы меня не так поняли, – пробовал он оправдаться.

      – Куда уж мне понять… Ладно, уходи. Пристала к вам, жалею… Липнете все, как мухи… Тошно!

      – Вы останетесь здесь, в хуторе, – решив уйти, сказал Рой. – После взятия станицы – на прежнее место. Вероятно, на правый берег переведем санитарную часть не раньше завтрашнего вечера.

      На