Женские мистерики. Юлия Анатольевна Нифонтова

бешеного апельсинового голодания Звезды. В атмосфере стоял столь стойкий цитрусовый запах, что распознать аромат вылитого в зал одеколона не представлялось возможным.

      Так же в комнате находились два юрких помощника и уже известный ди-джей Финик, коему я и была обязана теперь этим невероятным счастьем. Он же первым отреагировал на наше появление:

      – Лёва, вот та, о ком я вам говорил. Её привезли специально для вас. (Меня, оказывается ещё и везли (!) – будто я не мокла целый час на остановке в компании остроумного люмпена) Познакомьтесь, это… – Финик вытаращил глаза на Китикэт. Его выразительный взгляд взывал: «Ну, подскажи, сволочь такая, не помню я, как эту тёлку зовут». Но Кити мстительно взирала сквозь собеседника, бессовестно и даже как-то блаженно улыбалась, будто всю жизнь только и ждала момента, чтоб подставить сотоварища.

      Пауза затянулась на несколько томительно длинных минут, в течение которых Шафран продолжал так же буднично новодить марафет, что-то подштукатуривая на своём лице, как будто ему ничего и не говорили вовсе. Но затем герой девичих грёз медленно повернулся на сиденье и начал вставать – именно начал… так как этот процесс занял гораздо больше времени, отпущенного природой, в обыденном понимании. Венценосный повелитель грёз медленно рос к потолку, словно взлетая. Это потом уже, когда артист вышел на сцену, я увидела, что он обут в сапоги на толстенной платформе и каблуках, зашкаливающих по высоте все разумные пределы.

      В тот момент я не осознавала, где нахожусь, во что одет мой кумир (что-то лаковое и поблёскивающее), и вообще – во сне всё это или на яву. На меня сверху, казалось, с самых небес смотрели его невероятно красивые глаза. Огромные, карие, влажные, словно плавающие в голубоватом молоке, сливы. «Ресницы пушистые и нереально длинные. Веки ярко подведены, почти как у Летучей Мыши! И вообще, зачем такой внушительный слой грима?»

      – Приятно познакомиться, Лев Шафран, – он пожал мою ладонь одними лишь тонкими длинными пальцами. Они были нежные и прохладные. На какую-то долю секунды я, как и несчастный ди-джей, тоже запамятовала своё имя, но, постепенно приходя в себя, не в силах оторвать взгляда от блестящих библейских глаз, пролепетала:

      – Светлана. Здравствуйте, – в горле застрял сухой ком, все слова, которые положено говорить при встрече с предметом обожания, куда-то улетучились. И я сама показалась себе такой нелепой, провинциальной, жалкой и смешной, как драный помоечный котейка, что примазывается в родственники к царственному тигру.

      – На первом ряду оставлены места. Посмотрите концерт. После выступления очень жду вас у себя. Надеюсь, нам удастся побеседовать.

      – Ясен Арафат! Будем! Свято верю, что и мне удастся урвать несколько драгоценных минут времени, чтоб прославить в веках имя Шафрана по местному телевещанию, из коего я послана со спецзаданием – увидеть короля эстрады и донести до страждущего зрителя несколько звёздных слов о нашем городе? – перебила его плавную тягучую речь