У вечности глаза жестокие. Розалинда Шторм

кто-то грубо схватил ее за воротник. Рывок, и Рада полетела в распахнутую дверь кухни. Ударившись о холодильник, на миг ослепла. Когда зрение восстановилось, Любимова постаралась встать. Только вот ноги не слушались, а голова отзывалась болью на любое движение. Опираясь все на тот же холодильник, кое-как поднялась, с трудом повернулась к двери.

      Отец стоял напротив, по-птичьи склонив голову, и пристально смотрел на нее.

      – Решил сделать сюрприз. Может, зайдем в дом? – он мерзко заухмылялся. – Мы зашли в дом, милая. Теперь повеселимся.

      Вдруг тело родственника пронзила крупная дрожь, заставляя наклоняться вперед. Ткань рубахи затрещала, превращаясь в лохмотья. Рывок – отец распрямился, на глазах испуганной дочери он отращивал себе дополнительную пару рук. Кисть развернулась, щелкнули друг о друга острые когти. Неведомое создание, в которое вдруг превратился родной человек, любовно оглядело новообретенный маникюр.

      От шока Рада плохо соображало, но тело самостоятельно отодвигалось, как можно дальше от монструозного родственника. Недолго – размер кухни не позволял пятиться бесконечно. А отец приближался.

      – Папочка? – пискнула Рада.

      – Почти, – зловеще усмехнулся тот. – Не бойся, маленькая, я тебя не обижу.

      Его лицо заострилось, глаза приобрели округлую форму, мужчина не шел, подпрыгивал, странно оттопыривая зад, словно неведомая птица. Не хватало крыльев, а так образ был полным.

      Словно в насмешку, он выпустил из-за спины крылья.

      – Так лучше, не находишь? – спросил он.

      – Черт, что происходит?! – заорала Любимова.

      – Папулечка, ты где? Папочка, что происходит? Что происходит?! – пародировал отец, глумливо, улыбаясь. – Ничего. Я здесь. Здесь. Только присмотрись, милая.

      Рада прыгнула. Со всей возможной скоростью сорвалась с места, подныривая под крыльями. Кафель скользил – она упала на колени. Уже на четвереньках поползла прочь из квартиры. Вожделенная дверь была почти рядом, когда ее вновь схватили и впечатали лицом в стену.

      – Папааа! – подавилась Любимова кровью.

      – Нее. Вы зовете нас по-другому.

      – Что ты хочешь?! – Рада забилась, пытаясь освободиться.

      – А ты догадайся! – монстр больно дернул за волосы.

      – Тварь!

      – Ну да, именно так вы нас и называете, – он развернул Любимову к себе лицом, держа одной рукой за горло, двумя прижимая запястья к стене.

      – А сейчас мы с тобой поиграем, доченька.

      Коготь вонзился в плечо. Рада закричала.

      – Так и знал, что тебе понравится, – морда чудовища просто лучилась от удовольствия. – Повторим?

      – Отпусти! Прошу! Смилуйся! – заверещала Рада, но тут же взвыла, получив еще удар.

      – Тю! Слабачка! Это только начало, я совсем еще не наигрался.

      Монстр опять пырнул ногтями, и новый вопль боли огласил помещение.

      – То ли еще будет! – веселился мучитель. – То ли еще будет.

      ***

      – Ушла, – не глядя на невесту, подтвердил Александр.

      – Пусть