Музы Байконура. Лия Молокова

не исчерпывается многообразие и разносторонность организаторского таланта Шубникова. Приведены наиболее крупные примеры. Не надо думать, что внедрение всех идей Георгия Максимовича проходило гладко, имело место и сопротивление снизу, и непонимание сверху. В одних случаях решала успех твердая воля, опора на партийную организацию, в других случаях пускались в ход дипломатические способности. Во всяком случае, или лобовой атакой, или обходным маневром, но намеченная цель достигалась всегда. Сам Шубников говорил о себе так: “Я не фантазер, я ставлю себе реальные цели, но когда цель намечена – я ее достигаю”.

      Одна из характерных его черт, как руководителя – глубокий анализ положения дел и тщательное изучение вопроса перед тем, как принять решение. Решение всегда было простым, четким, ясным и в то же время достаточно фундаментальным. Решения всегда принимались с учетом перспективы. Шубников не любил ни временных решений, ни временных построек. Забегая вперед, можно сказать, что все “времянки” делались очень солидно и по своим конструктивным характеристикам приближались к постоянным сооружениям.

      Если до принятия решения Георгий Максимович советовался с подчиненными, согласовывал, увязывал с заказчиком, субподрядчиками, с проектировщиками, то после того, как решение было принято – он проводил его в жизнь твердо и непреклонно.

      Шубников великолепно знал и теорию и практику строительного дела, а так же великолепно знал и всегда учитывал психологию военных строителей. Это очень помогало ему в руководстве стройкой.

      В своих взглядах, в своей технической политике, он был очень прогрессивен, внимательно следил за строительными газетами и журналами и все новое, все полезное применялось на стройке.

      Он был чрезвычайно целеустремленным человеком, главным содержанием его жизни была работа и только работа. Находились люди, которые считали его чересчур узким человеком: его мало интересовала музыка (он был глух на одно ухо, вторым слышал плохо – последствия контузии), и другие виды искусств. Литература его интересовала только профессиональная. Я уверен, что громадная, сложная, срочная работа занимала все его время. Понятие “свободное время” для него существовало чисто теоретически. Сутки у него были разбиты на два неодинаковых периода – 5–6 часов на сон, остальное время – работа. Его работоспособность была чрезвычайно велика. Работоспособность, умноженная на ясный ум.

      В служебной автомашине над его сиденьем была укреплена лампочка, чтобы вечером, возвращаясь со стройплощадки, можно было читать деловые бумаги. Однажды из его уст мне пришлось услышать довольно своеобразную похвалу своей жене. Часов около 11 вечера его жена позвонила ему по телефону в кабинет и спросила, ждать ли его к ужину. Георгий Максимович ответил, чтобы его не ждали. Потом, повесив трубку, повернулся к нам, присутствовавшим при разговоре, и сказал: “Хорошая у меня жена – совсем не мешает работать”.

      Богатырское