Хунну. Пепел Гилюса. Солбон Цыренжапович Шоймполов

всеми лиганьцами, который, в свою очередь, набрал из разноплеменного отряда и сделал сотниками: италика Виндекса, галла Табаттана, германца Алкиная, бритта Каславна, сармата Кармака и ещё нескольких человек, в основном, из числа римлян.

      С тех пор Ашина много раз водил лиганьцев и копьеносцев Чжан Цзяо в походы, в набеги против юэчжей и усуней и за годы сражений полностью выучил тактике ведения степной войны.

      За три с половиной года общения с хуннами лиганьцы и ханьцы-копьеносцы научились разговаривать на хуннском языке, многие переняли их уклад жизни, женились на хуннских женщинах и девушках, у многих родились дети.

      Заехав в оазис, тысяча Ашины стала быстро приближаться к крепости. Не доехав до неё нескольких сот метров, Ашина остановил коня и встретился с выехавшим навстречу наместником Иву, жичжо ваном Увэем. Поговорив с ним, Ашина распустил тысячу, потом вместе с Увэем и двумя воинами заехал в крепость. Под громкие крики радостно встречающих его лиганьцев и копьеносцев направился в длинный невысокий дом Увэя. Зайдя вместе с Ашиной и воинами в дом, Увэй пригласил жичжо вана за длинный низкий стол, уставленный деревянными корытцами с варёным мясом дзеренов, бурдюками с кумысом, деревянными пиалами и круглыми просяными лепёшками. Пока Ашина угощался за столом, Увэй, распорядился вызвать Чжан Цзяо, Деция с их сотниками, двух личных сотников и всех десятерых сотников данху из вновь прибывшей тысячи Ашины. Вызванные Увэем хунны, лиганьцы и сяньбийцы явились в дом и, сев за стол, насытились, наместник, обратившись сначала к Ашине, а потом к остальным воинам, сказал:

      – Досточтимый Западный чжуки, жичжо ван Ашина и остальные собравшиеся здесь воины! Сегодня рано утром в крепость прибыл гонец от дальнего дозора, сообщивший, что в битве между ханьцами и объединёнными войсками юэчжей и усуней победу одержали ханьцы. Теперь огромное войско ханьцев, продвинувшись к нашим границам, остановилось и празднует победу. Но ещё ранее, ещё до битвы, произошедшей между ними и юэчжами, ханьцы, выделив из главных сил войско, насчитывающее в своих рядах больше двадцати тысяч человек, направили в нашу сторону. По сведениям, полученным дозорными, к вечеру или, может быть, завтра утром всё ханьское войско, состоящее из семи тысяч лоянских копьеносцев – гвардейцев императора, пятисот арбалетчиков и около шести тысяч конницы, состоящей из жужаней, будет здесь. И нам, собравшимся здесь, надо решить, что будем делать дальше.

      После тревожных слов Увэя из-за стола поднялся сотник Ашины сяньбиец Илунай, он сказал:

      – Надо быстро уходить из крепости, против семи тысяч гвардейцев императора и пятисот арбалетчиков, сидя в крепости, нам не устоять. Надо рассыпаться по степи, измотать их силы, а когда они ослабнут, нанести один решающий удар и вырезать всех.

      – Это было бы для нас наилучшим выходом, можно было бы оставить крепость и уйти, – сказал Ашина. – Но ханьцы не будут бегать за нами по степи, им нужна наша крепость, поэтому