Ты мой! Искушение. Walentina Gres

Слышишь? Дай мне шанс всё тебе объяснить! – почти выкрикнула она едва не плача. – Я знаю, какой я совершила грех! Мне с ним и жить.

      А я была шокирована её словами! Как? Вот как можно солгать на такую тему? Сказать такое о собственном ребёнке?!

      – Я рада, что с Дмитрием всё в порядке, – сухо сказала я, после чего, сев в машину, в смятении поехала домой.

      Несколько дней я ходила, словно в воду опущенная. В моей голове просто не укладывалось, как такое возможно! Если это правда, что Дмитрий жив (если его мать снова не лжёт), то… как он там? Как жил всё это время? Искал нас или нет? А может, мы зря тогда уехали? Может, он всё же искал нас и не нашёл, – думала я, кусая от разочарования губы. Но тут же одёргивала себя и ругала на чём свет стоит. Если бы хотел найти – нашёл бы! Вон мать его нашла же нас, не поленилась! И зачем только она вновь появилась в нашей жизни?

      Наверное, я бы ещё долго ходила так, занимаясь самобичеванием, если бы не Мила. Она честно пыталась достучаться до моего сознания, чтобы выяснить, кто была та старушенция и что она сделала такого, что я сама не своя. Но разговоры оставляли меня безучастной. Я плохо начала спать, у меня стал пропадать аппетит, я перестала на что-либо реагировать. В конце концов, Мила, не выдержав, отвела меня в сторонку, чтобы Дима не видел, и влепила мне звонкую оплеуху, сказав, что я отвратительная мать, раз не замечаю сына и не переживаю за малышей.

      И после этого во мне словно плотину прорвало! Я говорила и говорила, пока не высказалась! В конце немного поплакала и от этого мне стало значительно легче. И я поняла, что ничего страшного, в общем-то, не произошло. Ну приехала она, показалась, что с того?

      Да, новость о том, что Дмитрий жив (если это всё же правда), шокировала меня и немного выбила из колеи. Но и только! В нашу жизнь она не полезет, если только я ей сама не позволю. А я этого делать не собираюсь! Так что наша жизнь продолжается, и мы будем жить спокойно.

      Вновь приступив к разбору бумаг в кафе, я непроизвольно возвращалась к одной и той же мысли: уехала мать Дмитрия из этого городка, как я ей посоветовала, или нет? Мила сказала, что за все эти дни Анжелика не появлялась в кафе. Возможно, она всё-таки покинула город.

      «Это было бы замечательно!» – подумала я.

      Но мы глубоко ошибались.

      В один из обычных вечеров, под самое закрытие кафе, она снова появилась в зале. Мы с Милой в это время сидели за столиком, пили чай и обсуждали всякие женские мелочи. Её я заметила сразу, впрочем, как и Мила.

      – Может, попросить ребят, и они её быстро выставят за дверь? – тихо спросила меня подруга.

      – Нет, думаю, это не поможет! Она придёт снова, лучше разобраться с этим раз и навсегда! – произнесла я. – Принеси в мой кабинет, пожалуйста, два чая, и сделай так, чтобы нас не беспокоили, – попросила я, поднимаясь со стула.

      – Здравствуйте, – поздоровалась я с Анжеликой Николаевной.

      – Здравствуй, Вероника, – ответила она.

      – Прошу пройти в мой кабинет, где мы сможем спокойно поговорить