«СС-„Р“. Игорь Бабаян

операция входила в завершающую стадию, т.е. всё, кроме потенциальной тещи, было подготовлено, самый рассудительный из соратников – Арег, прослышав об акте возмездия, забил тревогу. Как водится, в «Крунке» был собран президиум «СС-«Р». После церемониального распития энного количества бутылок «Жигулевского», проходившего под стрекот радиорепортажа с какого-то очередного пленума ЦК КПСС, президиум постановил акт возмездия отменить. Цукер по этому поводу высказался кратко: «Гижен!» – покрутив указательным пальцем у виска. Сурен как всегда грязно выругался, воздев указательный палец к потолку сего достойного питейного заведения. Арег, глядя на разом помрачневших Большого и Виктора, давясь и багровея от хохота, вынес общий вердикт: – Пусть живёт! Тёща – тоже человек!..

      КТО ИГРАЕТ СЕМЬ БУБЕН?

      …Залпом осушив бутылку и крякнув от удовольствия, Большой хлопнул себя по животу, отозвавшемуся барабаном судьбы, и сказал: – Ми пашлы!

      Едва только дверь за «душой» затворилась, Цукер призвал соратников к порядку: – Пуля – не свидание! За стол не опаздывают!

      Сам он уже восседал за круглым столом, находившимся в центре комнаты, расчерчивая тетрадный листок. Рядом с Цукером ждала своего часа и почти новая колода карт.

      – Ну что, раз – пас? Проигравший ставит пиво? – привычно спросил Цукер и после того, как остальные согласно кивнули, принялся сдавать.

      За игрой, а очень быстро все трое слегка «поднялись в гору», они напрочь забыли и о Большом, и о Сурене, и о горохе, как вдруг раздался зычный голос борца-классика, неслышно открывшего дверь: – Сволочи, опять в преферанс играют, а я им гороху вари!

      – Во-первых, – на мгновение оторвав взгляд от своего карточного веера во всемогущей левой длани, сказал Цукер, – не опять, а снова.

      Затем, вернувшись к игре, он бросил партнерам: «Семь бубен», и добавил: – А, во-вторых, ты же сам, Суро-джан, взялся «гороху» варить. И потом ты же в «преф» не катаешь. Об чем базар?

      – Валер! Кто играет семь бубен, тот бывает п…! – напомнил ему Сурен, хоть и не игравший сам, но часто сиживавший рядом с соратниками в ходе карточных баталий, а потому знавший кое-какие преф-прибаутки.

      – Хочу тебе напомнить, Суро, – невозмутимо ответил Цукер, продолжая брать одну за другой взятки на козырях, – про наш уговор. О Большом.

      – Что, знаешь где он?

      – Знаю. В лесу. Соловьев пошел слушать. По-моему, не один, а с какой-то красоткой.

      – Не один, не один, – в один голос подтвердили оставшиеся без вистов Арег с Виктором.

      – Ах он …! – грязно выругался борец-классик. – Что я ему лесник что-ли, за ним по чащобе гоняться?! Ничего, спать захочет, придёт, куда денется?

      – Не придёт он, – все так же продолжая игру, ответствовал Цукер. – Будет ночью соловьев слушать, сказал. Не один, по-моему.

      – Не один, не один, – вновь подтвердили Виктор