Так становятся звёздами 1. Екатерина Оленева

села.

      – Я отдаю себе отчёт в том, что Фальконэ не святые и что они узурпировали власть. Но я также не могу не отдать им должное – собирая земли Саркасора под одни знамёна, они способствуют централизации государства, укрепляют его. Бесконечные войны из-за вечно враждующей между собой знати разорили людей, обескровили земли. Твёрдая централизованная власть может дать передышку всем!

      Гэитэ молчала. Сказать ей было нечего. В политике она разбиралась гораздо хуже, чем в хворях и лекарствах.

      – У Фальконэ есть реальная власть, но у них нет на неё древнего права рождения. Они – чужаки. И это даёт возможность таким, как отец Ксантий, постоянно раскачивать лодку, размахивая перед их носом генеалогическим древом со священным правом престолонаследования.

      Гаитэ сокрушённо вздохнула. Она начала понимать, куда клонит её суровая, но мудрая наставница.

      – У тебя это право есть. Ты – законнорождённая и, как единственная наследница Рэйвов можешь передать право на престол и корону своим детям. Твой сын сможет легитимно носить корону Саркасора. Вот тот козырь, на которой Фальконэ вполне могут повестись. Ты выступишь в роли наживки и подцепишь их на крючок.

      – Чем жениться на мне, не проще ли меня убить? – со злым сарказмом поинтересовалась Гаитэ.

      – Зачем убивать, если можно использовать? У Алансона, как известно, два незаконнорожденных сына.

      – Сезар, как я слышала, недавно женился? А про Торна – вы ведь это не серьёзно? – с тихим стоном проговорила Гаитэ. – Мерзкий, трусливый развратник, алкоголик и сифилитик? Вы не имеете морального права требовать от меня согласиться на брак с ним.

      – Дорогая моя, если кто-то и способен справиться с последствиями избыточной любви – это ты. Учти, я в курсе, что ты лечила парней от подобных хворей. И знаю, что, в отличие от жертв докторов, твои пациенты не только выживали, но даже имели наследников.

      – Можно лечить болезнь, как следствие. Но причину, сидящую в голове, а не в чреслах, вылечить никому не под силу. Я не стану даже думать о браке с этим гнилым, в прямом и переносном смысле, человеке.

      – Жертва лёгкой не бывает, – отрезала мать-настоятельница.

      – А с какой радости я должна жертвовать собой ради матери, которая меня бросила?!

      – Много ли ты знаешь о своей матери, дитя, чтобы судить её? – непривычно рыкнула в ответ мать-настоятельница. – Ты можешь мне сейчас не поверить, но Стелла многое делала лишь для того, чтобы защитить свою семью. Ноша её была тяжела. С такой не каждый мужчина-то справится.

      – Какое мне до этого дело? Я не могла ей помочь. Да она и не желала моей помощи!

      – Она заботилась о тебе, как умела! У женщины в мире мужчин связаны руки. Привести тебя сюда, к нам, уже было благом. Думаешь, останься ты с твоим даром рядом с дядьями да дедом, прожила бы долго? А здесь мы сделали всё возможное, чтобы научить тебя управлять им. Здесь ты была в безопасности от посягательств мужчин, жадных до всего необычного. Здесь ты могла бы прожить