На спине дракона, попивая чай с Утренней Звездой. Иннокентий Фриманович Фриман

– трубочник тяжело вздохнул, затем достал из грузового кармана штанов маленькую фляжку и сделал несколько глотков.

      Мы не опаздываем, так что я могу тебя спокойно ввести в курс дела.

      – Да, уж давно пора!

      – Ты слышал об обрядах в катакомбах?

      – Да, в путеводителе писали, что там собирались всякие тайные общества.

      – Вот мы и нанесём им неожиданный визит, в самый подходящий момент.

      – А зачем?

      – Долгая история… – ответил Трубочник, – в общем, в Париже год назад стали пропадать люди. Конечно это дело полиции, но они стали пропадать, как раз в полнолуние, и мой французский приятель долго занимался этим делом, пока, наконец, не вычислил этих, кхм, людей.

      – А ты вроде следишь за порядком?

      – У каждого города есть свой страж, который следит, чтобы создания обратной стороны не устраивали беспредел, без ведома людей.

      Загвоздка в том, что здесь именно люди устроили потусторонний беспредел, и страж, хоть и почувствовал неладное, не имеет права этим заниматься. Так что он попросил меня помочь, хотя это спорный вопрос, с точки зрения этих чёртовых правил. Поэтому я сегодня инкогнито. – Трубочник закрепил ножны с мечами на поясе, – пойдём…

      Они уже достаточно долго шли бок-о-бок по этому коридору, слушая эхо собственных шагов.

      – А почему ты сам не мог сломать пентаграмму? – негромко спросил Клеон.

      – Я слишком давно в этой теме, Клеон. С ростом могущества, ты должен подчиняться всё большим законам. Ты вот только недавно осознал себя и поэтому пока нечувствителен к таким жалким вещам, как защитные магические рисунки. Я же вынужден им подчиняться. Хорошо хоть мне не пришлось идти с керосиновой лампой, чтобы соответствовать антуражу этих тоннелей.

      Они шли по туннелю ещё минут десять, как спутник Клеона неожиданно остановился.

      – Выключи фонарь! – резко сказал Трубочник, погасив свой.

      Они увидели, что метрах в двадцати тоннель поворачивает направо, и из-за поворота на стену падает слабый мерцающий свет.

      Трубочник на секунду выглянул из-за угла.

      – Там два человека, – шёпотом сказал он, – просто уверенно идём.

      У Клеона адреналин стал зашкаливать.

      – Спокойно, спокойно, – шептал трубочник, – вдохни, выдохни и резко пошёл вперёд.

      Из темноты они приближались к ещё одному проходу, освещённому факелами. По бокам от входа стояли два человека, одетые как швейцары в чёрные костюмы. Заметив их, они прекратили говорить и уставились на приближающуюся парочку.

      Трубочник, подходя ближе, улыбнулся и заговорил с теми по-французски.

      Швейцары расслабились, один из них то-то спросил.

      Трубочник ответил, но его речь не прекращалась, он что-то монотонно бубнил на французском, ритмично покачиваясь на носках. Клеона потянуло в сон, он опёрся на стенку, закрыв глаза, пытаясь совладать с собой.

      Он проснулся у себя в номере, окно было распахнуто настежь, трепыхалась