Хозяин тишины. Влада Ольховская

– хорошая и плохая. Хорошая – от человека, которого я едва знал, но которому был должен. Плохая – от моего партнера, которого я знаю много лет. Он считает, что вы бездарны и вам здесь не место. Вас это задевает?

      – Нисколько.

      Я и правда не была задета. Свои поджатые губки Мартынов может оставить при себе – а я прекрасно знаю, кто уже наговорил про меня гадостей.

      – Почему вас это не задевает? – спросил Гедеонов.

      – Потому что ваш напарник, – рискну предположить, что речь идет о Ярославе Мартынове, – не знает меня. Он судит меня по единственной встрече.

      – Он неплохо разбирается в людях.

      – Это я бы поставила под сомнение. Ему хватило моего возраста и внешности, чтобы признать меня негодной.

      – Вот, значит, как вы считаете? – фыркнул Гедеонов. – Ладно, не без оснований. Тогда у меня для вас хорошие новости. Мне безразличны обе рекомендации. Я не вижу вашу внешность, я не знаю ваш возраст, я слышу только ваш голос. Мне этого хватит с лихвой. Так или иначе, вы получили шанс испытать себя на этой работе. Вы входите сюда с чистым счетом: мне все равно, как вы выглядите, чем занимались раньше, что привело вас сюда. Вас будут судить только по вашей работе. Это понятно?

      – Это естественно.

      – Хорошо, тогда дальше. Я не знаю, что написано в вашем контракте, я его не читал – у меня вообще с чтением не очень, как вы могли догадаться. Но я гарантирую вам одно: вы остаетесь в этом доме, пока выполняете пять простых правил.

      – Каких же?

      – Первое и главное: вы не должны меня касаться. Никогда и ни при каких обстоятельствах. За нарушением этого правила может последовать немедленное увольнение. Ясно?

      «Очень надо мне тебя лапать» – хотелось ответить мне. Но я выразилась куда вежливей:

      – Конечно, Владимир Викторович.

      Что ж, изнасилование мне, похоже, не грозило.

      – Второе: вы должны являться по первому моему требованию. У вас ненормированный рабочий день, случиться может всякое. Я не против вашего отдыха, личных увлечений и общения с другими людьми. Но если я вас зову, вы должны все бросить и идти. Не бойтесь, это не будет происходить слишком часто – возможно, это не произойдет никогда. Однако это должно быть оговорено и усвоено.

      – То есть, мне нельзя покидать дом?

      Он ненадолго задумался, потом покачал головой:

      – Нет, дом покидать можно, вы не в клетке. Но постарайтесь не делать этого слишком часто и всегда предупреждать Фролову.

      – Кого?

      – Вам она известна как Анастасия Васильевна, – отозвался он. – Третье правило очевидно: вы справляетесь со своей работой. Мне все равно, как, это уже на ваше усмотрение, мне важен результат. Четвертое – вы стараетесь не говорить со мной. Задавать вопросы, не связанные с работой, вам запрещено.

      – Хорошо.

      Не очень-то и хотелось.

      – И, наконец, пятое: иногда мне нужна тишина, и это тоже будет вашей обязанностью. Когда я прошу вас об этом, вы должны добиться абсолютной тишины. Выключайте всю технику,