Ночи златоцвета. Анна Гале

оплачут и забудут. И провожатый мне не нужен: к чему одному из магов рисковать жизнью, подходя к логову дракона. Усилия всех магов селения и так заставят меня прийти туда, куда нужно. Два дня, а если повезёт, то и две ночи – вот всё, что мне осталось.

      – Иди, – в голосе Наира прозвучали властные нотки.

      Я молча отвернулась. Шаг, ещё шаг… Третий дался почти легко.

      Идти два дня. Без еды, без воды и босиком. Любая вещь, какую я взяла бы из дома или со двора, могла уменьшить силу обряда отчуждения. Я шла по пустой улочке, а далеко позади всё так же назойливо звенел колокольчик. Теперь я знала: это не пастух созывает стадо. Звон сопровождает обряд отчуждения – вечного изгнания, признания меня мёртвой для селения.

      Говорят, кто у сон-дерева уснёт, тот судьбу переломить сможет. Видит Всевышний, не о таком переломе я мечтала, не такой судьбы ждала. Взгляд постоянно обращался к небу: не летит ли за мной красный дракон? Или он дождётся, пока я сама приду к скалам?

      Ноги с трудом ступали по тропе. Совсем недавно я мчалась по ней, чтобы предупредить всех об опасности. Толк с меня всё-таки есть: я – та, кого не слишком жаль отправить на позорную смерть.

      Получается, ночью дракон был совсем близко. Он спускался на землю, смотрел на меня спящую, поставил мне на руку метку – а я даже не почувствовала его рядом. Сильны чары сон-дерева для человека, но дракону они нипочём. Не магия ли красного дракона высушила росу и согрела траву подо мной? Ему ведь ни к чему простуженная жертва.

      Вот и сон-дерево. Белые цветы сомкнули лепестки при свете дня. Я смахнула слезинку и прижалась к гладкому стволу. Дерево сейчас не даст мне утешительного сна, но, может, хотя бы успокоит мятущуюся душу. Хотя какой уж тут покой? Я погладила белый ствол сон-дерева. Не его вина, что я оказалась здесь в эту ночь.

      Златоцвет привёл меня сюда. Вон на поляне над обрывом сколько цветов! Как будто и не набрала я их здесь ночью два мешочка. Должны уж были в пыль под утренним солнцем осыпаться, а златоцветов стало больше прежнего. Не бывало ещё такого, чтобы среди дня распускались мелкие жёлтые цветки. Качаются под лёгким ветерком, будто попрощаться хотят. Предупреждал меня ночью златоцвет: кровь мою пролил, прогнать пытался. Да не услышала я его знак.

      Свернуть с тропы на поляну удалось с трудом: ноги еле слушались, будто их всё крепче связывали невидимые путы, шаги давались всё тяжелее. Маги селения постарались на славу, я не то, что сбежать с этого пути не могу, у меня даже от тропы отклониться едва получается. Я села на траву рядом с жёлтыми цветами. Их стало больше, чем было ночью, гораздо больше. Никто не знает, сколько будет цвести златоцвет. Обычно – один день и одну ночь, но в этот год, похоже, он станет давать цветы несколько дней. У самого обрыва златоцвет сильно смят и испачкан кровью. Да, дракон был здесь и наверно оставлял у обрыва убитых свиней. А потом пошёл или полетел к сон-дереву. Почему же он не утащил меня в своё логово? За мясом дракон мог вернуться и позже.

      Я машинально теребила в руке цветок златоцвета. Хотелось есть, меня мучила жажда, ноги устали, на пятке надувалась