Судьба изгоя: Путь Хиридаи. Виталий Серокуров

натянула тетиву и пустила стрелу, которая пролетела между деревьев, а затем они услышали звериный вой. Мируи вместе с Хиридаей прошли вперёд, тут-то они и увидели большого зверя. Тот лежал.

      Хиридая никогда раньше не видел такого животного, но и на охоту он никогда не ходил (они с братом в основном сидели дома, разговаривали лишь наедине, находясь либо в своей комнате, либо в одиночестве сидя на поле возле собственного дома, так, чтобы этого никто не увидел). Тогда я ещё не понимал, почему мы не могли говорить, находясь среди других людей; мне тогда было 13 лет, а ему 11). Подойдя к незнакомому существу, Хиридая осмотрел его: оно походило на волка оранжевого цвета, у него было шесть глаз, отличающихся размером – одни больше других, из пасти текла кровь, стрела попала прямо в горло монстра. Мируи подошла к нему, присела и, проведя рукой, закрыла все его глаза, сказав при этом:

      – Покойся с миром, – достала клинок и начала разделывать зверя.

      Хиридая смотрел на это и вспоминал кровь брата на своих руках, у него быстро заколотилось сердце, в глазах начало темнеть, и тут он услышал голос Мируи:

      – С тобой всё в порядке? Плохо себя чувствуешь?

      Хиридая протёр глаза, начиная приходить в себя.

      – Всё в порядке.

      – Ты просто на несколько минут выпал из реальности, я подумала, что тебе стало плохо, но я уже закончила разделывать кину, и мы можем возвращаться домой.

      – Так вот как называется это животное.

      – Да, а ты раньше их никогда не видел? – удивлённо спросила Мируи.

      – Нет, не доводилось выбираться за стены моей деревни, у нас не промышляли охотой, только земледелием, так что и мяса я никогда не ел, особенно кины. А много их в этом лесу?

      – Да, очень, и нам лучше побыстрей уходить, в основном они ходят стаями.

      – Хорошо, пойдём, я понесу нашу добычу, – произнёс он и взял вырезанные ножом куски, с которых ещё стекала кровь, перепачкавшая ему обе руки.

      И они направились в сторону дома Мируи

      – Можешь спеть какую-нибудь любимую песню.

      – Хорошо, – сказала она и начала петь восхитительным голосом:

      Только словам дарю я жизнь,

      Но их уже не стало.

      Только в сердце живут они, время во льду уже не страшно.

      Так иди уже, будь сильней, чем был, ты ведь больше не один.

      Поверь, пожалуйста, в слова снова.

      И рождаются, исчезая во тьму, но тревожат твоё сердце.

      Время во льду уже не страшно, иди же, мои слова с тобой.

      По-о-оверь!

      Перестав петь, Минаями смущённо посмотрела на Хиридаю:

      – Ну как?

      – Отлично.

      Она тут же покраснела от смущения и опустила голову.

      Когда они вышли из леса, был уже вечер, чему Хиридая сильно удивился.

      – Как долго мы находились в лесу? – спросил он у Мируи.

      – Несколько часов. В лесу время течёт быстро.

      У дома их уже ждал Яманото, Мируи стремительно подбежала к нему и что-то прошептала, отец же кивнул ей головой. Хиридая подошёл к Яманоте и спросил, куда положить тушу