Как создать продукт, который полюбят. Скотт Хёрф

дизайн имеет мало отношения к созданию компании, зарабатыванию денег или получению прибыли. Он призван выявить проблему и найти способ ее решения. А если существует тридцать способов решить задачу, то какой из них наилучший?

      Мне нравится название «продуктовый дизайн», потому что оно очень материальное. Я всегда привожу в качестве примера чашку. Хорошо спроектированная чашка – не та, на которую вы смотрите и говорите: «Вау, какая клевая чашка». Хорошая чашка хорошо делает свою работу. В нее можно налить кофе и все что угодно. Материал, из которого она сделана, предохраняет руки от ожога, а на дне нет дырки, через которую выливается кофе. В ней все продумано.

      Применительно к программам это означает ответить на вопросы: «А что эта штука пытается сделать? Что для нее является эквивалентом налитой в чашку жидкости и как ее спроектировать? Как выбрать необходимые свойства продукта при имеющихся ограничениях?». Лучшая в мире чашка может стоить 8000 долларов, потому что будет сделана из материала, который можно добыть только на Луне, но это недопустимо. Вот что такое, по моему мнению, продуктовый дизайн.

      Очевидно, что определение продуктового дизайна зависит от стоящих перед компанией задач. Где-то, чтобы воплотить свои идеи в жизнь, продуктовые дизайнеры должны уметь писать код. А где-то самое важное – разбираться в психологии клиентов.

      Продуктовый дизайн представляет собой синтез разных методологий. В нем больше одного ингредиента. И дизайнеры, которые это понимают, нужны все больше.

      Цифровые продукты не являются чем-то исключительным, и они не наделены особыми свойствами, которые позволяли бы дизайнерам нарушать общие правила проектирования продуктов для людей.

      Мы учимся, не только получая новый опыт, но и изучая опыт прошлого. Давайте больше узнаем о продуктовом дизайне, изучив работу наших предшественников.

      Наследие продуктового дизайна

      Пять лет. Три продукта. 10 миллионов долларов.

      На протяжении пяти лет работы в стартапе я и моя команда выдавали по одной идее нового продукта в среднем каждые восемь месяцев. Каждые восемь месяцев – новая целевая аудитория, полный ребрендинг и сжигание всех мостов.

      Я полагал, что в стартапе так и должно быть.

      Постоянная неуверенность. Использование интуиции. Слепая вера в модель «бережливого стартапа». Стремление выпустить «минимально жизнеспособный продукт», чтобы создать «поворотную точку», и это несмотря на то, что мы не могли найти аудиторию.

      И мы зашли в тупик.

      Что мы делали не так?

      Я был повержен и опустошен. Данные не имели никакого смысла. Люди говорили, что им нравятся наши продукты, и… отказывались от них. Мы не понимали почему.

      В поисках ответов я начал анализировать похожие случаи: я изучил мириады сайтов, множество провалившихся мобильных приложений, имевших достаточное финансирование. И никто из них тоже не понимал причин.

      Как и вся индустрия,