Эпоха Отрицания. Олен Стейнхауэр

Паркера удивила агента.

      – Вы уверены?

      – Ингрид – не сторонница полумер, – заявил писатель. – Если она не захочет, чтобы ее нашли, то никто ее не найдет. Потому что она отдается этому сполна. И когда она так делает, ничего другого в мире для нее больше не существует. – Он стал приводить примеры из их совместного прошлого. – Сначала она увлеклась йогой и целый день несла тарабарщину, попутно переставляла мебель, чтобы извлечь отовсюду больше энергии. Фэн-шуй. Но это было все-таки не для нее, и тогда она обратилась к каббале. Дом она покидала только ради работы. После этого она провела ужасный месяц с…

      – Понятно.

      На глаза Дэвиду попался номер журнала «Роллинг Стоун». Он взял его и раскрыл на развороте, посвященном Мартину Бишопу, – на том месте, где, по мнению Рейчел, слишком восхвалялся этот крайне опасный тип.

      – Я знаю его, – тихо произнес он.

      – Кого, Бишопа?

      – Нет, не подумайте, я ведь никогда не встречал его раньше. Но я знаю таких людей. Я мог сразу сказать, что это за парень. Он опасен.

      – Вы правы, – согласилась Рейчел.

      – Никто больше этому не верит, – сказал Паркер. – Многие думают, что он всего лишь сотрясает воздух. Но я все понял, когда ударил его. Он… – Мужчина сделал паузу, задумавшись. – Он ждал моего удара. Понимаете? Как будто заранее написал сценарий, а я всего лишь сыграл свою роль.

      Прю вспомнила, как что-то подобное говорил Билл Феррис. Когда два человека замечают одно и то же, на это стоит обратить внимание.

      – Но зачем он так поступил? – спросила она.

      Дэвид откинулся назад, раскинув руки в стороны.

      – Не знаю, – сказал он. – Чтобы вызвать к себе сочувствие? Оттолкнуть от меня Ингрид? Дело в том, что он хотел пожертвовать собой ради незначительной цели. Рискнуть сломанным носом или сотрясением мозга, лишь бы только что-то доказать. – Писатель фыркнул. – Болтуны так не поступают. Болтуны отступают, спасая свою привлекательную репутацию. А Бишоп по-настоящему предан своему делу.

      Ранее тем же утром Рейчел прочитала отчет Нэшвильского отделения ФБР о беседе с родителями Бишопа. Они описывали молодого Мартина как искреннего христианина с любовью в сердце. Его отец утверждал, что Мартин, «служа другим, хочет лишь служить Богу».

      – Вы должны понять, – сказал он. – Мартин не похож на наших дочерей. Он всегда был особенным. Для него ценность жизни измеряется тем, насколько он способен помочь окружающим его людям.

      – Выходит, это такой способ помочь, – уточнил местный агент, – когда он призывает людей восстать против правительства?

      Бишоп-старший пожал плечами.

      – Мы не виделись с ним семь или восемь лет.

      – Он только что вернулся из Германии, – объяснила мать Мартина.

      – И то, что он увидел там, за границей, – добавил ее муж, – убедило его, что людей в Америке – самых бедных, черных, иммигрантов – обманывают и натравливают друг на друга. Он сказал, что все мы – жертвы. И что нам не хочется быть свидетелями такой вопиющей несправедливости.

      – Но в Берлине ваши пути, похоже,