Бен из Джокьякарты. Иван Александрович Толмачев

тональником. И вуаля! Постоянное место в таком солидном заведении было у нас в кармане.

      К чему я это всё? А к тому, что несмотря на такое происшествие, которое произошло за несколько часов до работы, он умудрился прийти на неё чистым и опрятным, как ни в чём ни бывало. Это не говоря о том, что он каким-то чудом и без моей помощи смог скрыть большинство своих синяков и царапин. Вот так вот.

      *

      Вы вот думаете, наверное: а зачем я вообще рассказываю эту дебильную историю? Ну не ради же того, чтобы посмеяться, в самом деле. Мало ли, сколько подобных вещей происходит у каждого из нас. Я прекрасно осознаю, что в любой другой ситуации рассказывать подобную чушь совершенно не стоило бы. Но я просто не могу, да и не хочу, придумать ни одной другой убедительной причины. Хочется верить, что это делает Бена живым, настоящим человеком, а не образом в голове. Не только для меня. Для всех. Ведь из памяти понемногу стираются детали, оставляя лишь общую картинку.

            В этой дурацкой истории весь Бен. Упал, ушибся, испачкался, да и пошёл как ни в чём не бывало пить вино на пляж. Понимаете? Не говоря уж о том, что всё началось с желания помочь совершенно незнакомым людям.

            Такие вот казусы с Беном происходили достаточно часто. И всё из-за его характера.

      ***

      Я, кстати, понимаю, что рисую Бена каким-то святым. Но это не является целью моего рассказа, и если так получается, то исключительно случайно.

            Не спорю, что память наша избирательна, и мы склонны запоминать только хорошие моменты, особенно в таких обстоятельствах. Мы любим идеализировать людей, приписывать им качества, которых у них может и не быть. Поэтому в наших воспоминаниях люди всегда просто очаровашки и сущие ангелы. По крайней мере, так часто кажется. Вот и Бен, каким бы прекрасным человеком он ни был, был далёк от святости, я прекрасно это осознаю. Я могу рассказать вам кучу историй о том, как он подводил нас, нашу с Юджином сёрф-школу и меня лично. Могу рассказать его собственные истории, которые уж точно не прибавят ему нимба над головой. А уж сколько таких историй он не рассказывал! И вряд ли бы хотел, чтобы их кто-то узнал. Да, Бен? Не отвечай, я и так знаю. У всех есть скелеты в шкафу.

      Понимаете, как бы мы ни старались сохранить у себя в голове какие-то вещи, мы рано или поздно сталкиваемся с тем, что постепенно наши воспоминания обрастают дополнительными деталями. Мы что-то приукрашиваем, что-то сознательно не говорим, и в итоге в какой-то момент мы с трудом можем сказать, что же из того, что мы помним, произошло на самом деле, а что – нет. Сначала мы добавляем незначительные детали. Но затем они так плотно врастают в ткань наших воспоминаний, что мы начинаем модифицировать и их. Это как снежный ком. Останавливается он лишь тогда, когда практически все – хорошие или плохие – воспоминания становятся иллюзией. И я как раз хочу сохранить это всё. По крайней мере, хотя бы сейчас, когда всё это ещё не успело обрасти каким-то немыслимыми вещами и откровенными небылицами. Я с ужасом понимаю, что таких вещей уже много. Но даже если я что-то и не рассказываю, это не значит, что я убираю это из своей памяти. Блин, звучит как оправдание. Да и хрен с ним.

      Я