Чаща. Наоми Новик

платье с зеленым кушаком, удобно стягивающим талию. Я облегченно перевела дух; невыносимая тяжесть больше не наваливалась на меня от плеч до лодыжек – никаких тебе тесных корсетов, никаких бесконечных шлейфов: все просто, легко и удобно. И даже магия не опустошила меня досуха. Я вообще не устала.

      – Если ты уже оделась по своему вкусу… – голос Дракона прямо-таки сочился сарказмом, маг вытянул руку и призвал с полки книгу, – мы начнем с силлабической композиции.

      Глава 4

      Притом что обладание магией меня совершенно не радовало, я наконец-то избавилась от неотвязного страха – и на том спасибо! Но образцовой ученицы из меня не вышло. Если я не забывала напрочь слова заклинаний, которым Дракон меня обучал, значит, я произносила их не так, как надо. Я глотала слоги, бормотала что-то невразумительное, путалась так, что заговор, призванный тщательно перемешать с десяток ингредиентов для пирога («Вот зелья составлять я тебе точно не доверю», – язвительно отмечал Дракон), вместо того превращал их в сплошную твердую массу, которая даже мне на ужин не годилась. Еще одно заклятие, долженствующее поддерживать небольшой ровный огонек в библиотеке, где мы занимались, похоже, не сработало вообще – так мы думали, пока не услышали вдали зловещее потрескивание, не кинулись наверх и не обнаружили, что из очага в гостевых покоях прямо над библиотекой рвутся зеленоватые языки пламени, которые уже охватили вышитый балдахин над кроватью.

      После того как Дракон справился-таки с упрямым, недобрым огнем, он орал на меня минут десять, не меньше, честя безмозглым тупоголовым отродьем деревенщин-свинарей. «Мой отец дровосек», – поправила я. «…Криворуких неумех с топорами!» – прорычал он. Ну да я уже не боялась. Он просто кричал и бранился на чем свет стоит, пока не уставал, а потом отсылал меня прочь; а теперь, когда я убедилась, что собака лает, да не кусает, меня его крик и ор нимало не трогали.

      Мне было почти стыдно за свою бездарность: ведь я уже поняла – его досада подсказана любовью к красоте и совершенству. Дракон вообще не хотел брать никаких учеников, но раз уж меня ему навязали, он мечтал сделать из меня ведьму могущественную и великую, передать мне свое искусство. Когда он демонстрировал мне образчики высшего чародейства, сложные и прихотливые переплетения жеста и слова, что лились как песня, я видела, что он всей душой любит свое дело: глаза его мерцали и вспыхивали в отсветах чар, а лицо казалось нездешним и почти красивым. Да, он любил магию – и готов был разделить эту любовь со мной.

      Но я вполне довольствовалась малым: пробормотав кое-как несколько простеньких заговоров, выслушивала неизбежную отповедь, весело возвращалась вниз, в кладовку, и вручную шинковала лук на обед. Его это не то слово как бесило, и всякий бы его понял. Знаю, я вела себя глупо, по-детски. Но я не привыкла считать себя важной особой. Да, я всегда умела находить орехи, и грибы, и ягоды лучше всех прочих, даже если в какой-то части леса все уже обобрали десяток раз. Я отыскивала поздние травы осенью и ранние сливы весной. Что угодно, лишь бы перепачкаться с головы до