Танго с одиноким волком. Оксана Лаврентьева

к охотничьему домику. Но едва мы подошли к этой лесной хижине, построенной из стволов небольших деревьев, как я вмиг ощутила в воздухе запах опасности. Моя интуиция буквально взревела, предупреждая меня об угрозе. Почти сразу же я услышала топот, а уже через секунду из зарослей молодых дубков прямо на нас выскочило несколько оленей. С широко распахнутыми от страха глазами, панически испуганные животные нас даже не заметили, поэтому Маркус с лёгкостью схватил одного из них.

      Не успела я опомниться, как вервольф повалил на землю этого красавца. Ослеплённая страшной догадкой, я без раздумий бросилась на защиту лесного зверя. Повисла у вервольфа на руке и молящим голосом запричитала ему в лицо:

      – Маркус, умоляю, не убивай его! Я сейчас наберу столько грибов, что ты наешься до отвала. Пожарю их на той самой печке, о которой ты рассказывал…

      Но вервольф меня словно бы не услышал. Он с лёгкостью от меня отмахнулся и лишь сильнее навалился на оленя. Прижал его к земле так, что несчастное животное аж захрипело. Поэтому я с решимостью бросилась на Маркуса уже с кулаками.

      – Да отцепишь же ты! – Вервольф зыркнул на меня со злостью. – Никто его не собирается убивать. У меня на него другие виды…

      ***

      – Мигом сними с себя свою кофту и дай её мне! – приказал вервольф и протянул ко мне руку. Расспросы здесь были неуместны, поэтому я молча выполнила его просьбу. И едва моя кофточка оказалась в его руке, как Маркус ловко обернул ею шею оленя. С огромным удивлением я посмотрела на вервольфа, абсолютно ничего не понимая. Но не успела я рта открыть, как мой загадочный спутник с раздражением заметил: – И долго ты будешь так стоять? Неужели сложно подержать оленю голову?

      Я заглянула несчастному животному в глаза, и моё сердце мучительно сжалось от невыносимой жалости. Поэтому я, позабыв обо всём на свете, и в первую очередь о своей тайне, обхватила голову оленя руками. Но не для того, чтобы его удержать. Я поцеловала олешку в звёздочку на лбу и начала нашёптывать ему ласковые словечки.

      О своём странном даре я знала ещё с детства: без особого труда мне удавалось успокоить любого зверя. С лёгкостью я находила общий язык со всяким хвостатым, крылатым и рогатым представителем мира животных. Даже аквариумные рыбки тотчас сбивались стайкой около стекла, стоило мне только подойти к аквариуму. Понятия не имею, чем я их так привлекала. Но мне это очень нравилось. Мало того, я этим часто пользовалась, чтобы подружиться с какой-нибудь зверушкой. Иногда это действительно становилось полезным. Ведь даже огромные псы породы кане-корсо, которые подчиняются только своему хозяину и никому больше, превращались около меня в послушных добряков.

      Поэтому, когда олень сразу же успокоился и перестал в панике вырываться из рук вервольфа, я нисколько не удивилась. Чего не скажешь о Маркусе, ведь он посмотрел на меня таким взглядом, что я со страхом приготовилась к его расспросам. Несмотря на это, воспользовавшись спокойствием оленя, вервольф ловко завязал рукава моей кофты на узел. В результате