Сколько ты стоишь?. Мария Николаевна Сакрытина

школы, обещая позаботиться о его любимой, но для этого Эрик был слишком мужчиной.

      – Сэл, она ведь ведьма? – спросил он вместо ответа. – Она же заколдовала меня, приворожила – да?

      Я с трудом сдержала усмешку – предположение и впрямь было забавным. В Елене не имелось ни капли магии, которая наверняка текла в крови её родственниц по материнской линии.

      – Нет, Ваше Высочество, я так не думаю.

      Он поднял на меня совершенно больной взгляд – голова Елены уютно покоилась на его плече, и он осторожно обнимал принцессу, придерживая.

      – Что же тогда со мной? – вряд ли вопрос был обращён ко мне, и потому я не стала отвечать.

      Я слишком хорошо знала, что с ним – и знала, что мой ответ ему не поможет. Принц тоже шёл к своей судьбе – если верить Елене, с самого детства, когда он специально разбил её любимую фарфоровую куклу, а принцесса в отместку, тоже специально, уселась на его кожаный шар для игр, и тот лопнул.

      – Она же издевается надо мной, – бормотал Эрик. – Я хочу её забыть, очень хочу. Но стоит закрыть глаза – и она передо мной, – он покачал головой. – Ведьма.

      Я оглянулась на него. Я могла бы заставить его забыть Елену – но лишь на день, не больше. Настоящая любовь всегда сильнее похоти и страсти.

      – Сэл, это правда – про фидельского принца? Что её…

      – Правда, господин.

      Эрик стиснул поводья своего коня так сильно, что несчастный захрапел и поскакал вдвое быстрее.

      – Я убью его, – прошипел принц. – Я убью это ничтожество!

      И потому, что он точно говорил не про коня, я решила вмешаться:

      – Ваше Высочество, от этого не будет пользы. Елену никогда не выдадут замуж за вас.

      Он обернулся ко мне, сверкая от ярости глазами.

      – Почему?!

      А я улыбнулась как можно мягче и ответила:

      – Ваше Высочество, вы же знаете, что ваш отец и отец Елены враждуют с юности, и мир между нашими королевствами сейчас лишь потому, что все устали от войны…

      Эрик стиснул зубы и отвернулся.

      Да, я знала, на что его толкаю. Но я же демон, я не могу иначе. Какой прок от убийства какого-то там идиота-принца, когда можно убить короля?

      Когда мы вернулись в школу, там, конечно же, разразился скандал. Елену уложили на подушки в гостиной её апартаментов, вокруг кружились, как бабочки у огня, свита-подруги и учителя, неизвестно зачем вызванные директрисой. Сама же герцогиня Сивельская стояла посреди комнаты, как капитан у штурвала во время бури, и срывающимся от гнева голосом отчитывала принца Эрика, точно маленького ребёнка. Тот терпел молча, лишь время от времени кусал губы и сжимал за спиной кулаки. Очнувшаяся Елена не удостоила его и взглядом.

      – Я буду вынуждена поставить в известность об этом инциденте короля! – отчеканила напоследок директриса.

      Эрик лихо улыбнулся, окинул Елену, укрытую пледом, хищным взглядом голодного тигра и произнёс:

      – Очень вас прошу.

      А после развернулся и вышел – никто ему больше ничего не сказал. Очень скоро мы услышали, как яростно