#НАХРЕНЁБЩЕСТВО. Григорий Аркатов

одета в коротенький топик из которого все вываливалось и старые потертые треники, что вот-вот были готовы треснуть и разойтись по швам из-за громадного излишка жира на ляжках и ягодицах. И лишь стандартная темно-фиолетовая пилотка давала понять кто есть эта женщина.

      – Ну как тебе? – спросил меня мой капитан, – Махнулся не глядя.

      У него неизменно присутствовало состояние «радости полные штаны». А я вот от такой новизны недовольно сжался.

      – Да ты чего?

      Его старческая рука схватила меня за щеку и таким нелепым образом попыталась приободрить.

      – Самый сок, а не баба!

      – Возможно, – промямлил я.

      – Не возможно, а совершенно точно.

      Дедушка игриво подмигнул новой стюардессе, затем отпустил мою щеку и спросил:

      – Что у нас сегодня на обед, Катенька?

      – Помидоры, огурцы…

      – …вот какие молодцы… Давай!

      Стариковские ладони притирались с явным предвкушением. Я же снова чувствовал себя не в своей тарелке.

      – А что-нибудь поинтереснее? Мясо, например.

      Едва прозвучало слово «мясо» новоявленная стюардесса страшно выпучила глаза и плотно сжала губы, словно боялась выпустить из себя наружу нечто опасное.

      – Ты что такое говоришь?

      Дедушка недовольно погрозил мне указательным пальцем.

      – Не нужно безобразничать…

      Мой мозг не принимал вины, но тело согласно прежнему болезненному опыту сделало все как надо: сжалось, скривилось и перестало дышать.

      – Дышите, мой друг.

      Я выдохнул.

      – Ваша смерть нам не интересна. Но и ваша глупость тоже.

      Дыхание медленно восстанавливалось.

      – Никакого мяса, никаких злаков! С этих пор мы кушаем только овощи и фрукты.

      – Зачем?

      – Можно считать это новой идеей «фикс». Достаточная причина?

      Я пожал плечами.

      – Уже все равно? Так быстро все надоело?

      Теперь я просто промолчал.

      – Понимаю…, – пробурчал тот, от кого никак нельзя было избавиться.

      Повисло молчание. Оно длилось час, а то и больше. Я сидел в кресле, уставившись вперёд. Дедушка сидел в кресле, уставившись вперёд. Толстожопая стюардесса стояла в проходе и тоже смотрела вперёд.

      И что же все мы хотели увидеть?

      Облака? Белогривых лошадок? А может нечто сакральное, скрытое за нашим совместным мироописанием?

      – Дурацкая идея, – дедушка первым нарушил длительное молчание.

      – Это вы сейчас о чем?

      – Твоя поездка в Перу… Самый настоящий бред сумасшедшего.

      – Возможно, – прошептал я.

      После длительного молчания я ощущал во всем теле непривычный уровень расслабленности. И мне это нравилось. Даже не хотелось снова начинать говорить. С другой стороны имелась острая необходимость объясниться.

      – Хотел слетать на историческую родину.

      – Летел бы тогда во Владивосток.

      – Не на свою.

      – Тогда на чью же?

      – Великого учителя.

      – Пфу…

      – Карлоса Кастанеды.

      – Не