Черное воскресение. Томас Харрис

что хотите поговорить со мной по очень важному делу и весьма конфиденциально. Поскольку вы так и не сообщили мне своего имени, вы не возражаете, если я стану называть вас «Хопкинс»?

      – Нисколько.

      – Отлично. Итак, мистер Хопкинс, когда человек говорит «весьма конфиденциально», речь обычно идет о нарушении закона. Если это тот самый случай, у нас с вами ничего не выйдет. Вы меня поняли?

      Ландер вынул из кармана пачку банкнот и положил Музи на стол. Тот не только не притронулся к деньгам, он даже не удостоил их взглядом. Ландер забрал деньги и направился к двери.

      – Минуточку, мистер Хопкинс.

      Музи махнул греку, тот подошел к Ландеру и тщательно обыскал его. Потом посмотрел на Музи и отрицательно покачал головой.

      – Садитесь, пожалуйста. Спасибо, Салоп. Подожди пока за дверью.

      Огромный грек вышел, закрыв за собой дверь.

      – Отвратительное имя, – сказал Ландер.

      – Да, но он ведь этого не сознает, – сказал Музи, отирая платком лицо, сложил пальцы домиком под подбородком и выжидательно посмотрел на Ландера.

      – Я так понимаю, что вы – человек с весьма обширными связями.

      – На самом деле я весьма обширный человек с гораздо менее обширными связями.

      – Мне хотелось бы получить совет…

      – Вы заблуждаетесь, мистер Хопкинс, если полагаете, что, разговаривая с арабом, нужно обязательно быть по-арабски многословным и говорить обиняками. Тем более что в большинстве случаев вам, американцам, недостает утонченности, это делает ваше многословие совершенно неинтересным. Моя контора не прослушивается. У вас микрофона тоже явно нет. Так что давайте выкладывайте, что у вас там.

      – Мне нужно, чтобы мое письмо доставили начальнику разведки «Аль-Фатаха».

      – И кто же это такой?

      – Мне это неизвестно. Вы можете это узнать. Мне сказали, что в Бейруте вы можете практически все. Письмо будет запечатано особым образом и должно быть доставлено нераспечатанным.

      – Само собой разумеется. – Музи смотрел на Ландера, полуприкрыв глаза тяжелыми веками, словно черепаха.

      – Вы думаете, это будет письмо-бомба? Ничего подобного. Вы сможете проследить – с расстояния в десять шагов, – как я буду вкладывать письмо в конверт. Вы сможете даже лизнуть полоску клея на клапане конверта, а я потом запечатаю его особым образом.

      – Видите ли, я имею дело с людьми, которых интересуют деньги. Те, кого интересует политика, очень часто забывают платить по счетам. А то еще и ухлопают тебя же из-за собственной несостоятельности. Не думаю, что…

      – Две тысячи долларов сейчас же и две тысячи – если письмо благополучно найдет адресата. – Ландер снова положил деньги на стол. – И еще. Я бы посоветовал вам открыть номерной счет в банке в Гааге.

      – Это еще зачем?

      – Чтобы было куда поместить крупный куш в ливийской валюте, если вам вдруг вздумается уйти на покой.

      Последовала долгая пауза. Потом Ландер сказал:

      – Вы