Дамба. Николай Александрович Старинщиков

хаживания отвечала взаимностью, однако не желала с ним оставаться один на один в каюте.

      И вот он, конечный пункт. Казалось бы, Дарья должна обрадоваться, увидев приметы родного города, однако не радостно ей.

      – Что с тобой, Дашенька? – интересуется Алик. – Тебе плохо?

      – С вещами поможешь?

      Алик удивился вопросу. Он не только с вещами поможет, но и в автобус посадит, и ручкой помашет. А вечером, как условились, придёт к ней домой – надо лишь собственные дела утрясти.

      Дарьюшка с трудом улыбнулась, оттаяла. И даже чмокнула Алика в щёку.

      Они сошли с теплохода. Алик нёс кучу дамских сумок и свою, единственную, с лямкой через плечо. Дарья села в автобус и смотрела оттуда на окружающий мир, в центре которого находился лишь Алик. Из тёмной иномарки выбрался элегантный мужчина в сером костюме, подошёл к Алику и обнял, прикасаясь щекой к щеке. Несколько раз. Это походило на ритуал.

      Молодой человек затем обернулся к автобусу и махнул на прощанье рукой. И Дарья опять удивилась, заметив холодный взгляд. Странная метаморфоза случилось с её попутчиком: он только что клялся, что влюбился с первого взгляда, что жить без неё не может, – и вот этот взгляд, до крайности безучастный…

      Автобус дёрнулся, пошёл на подъём, виляя по серпантину. Поднялся в гору, повернул на главную улицу и сделал первую остановку. Дарья здесь выбралась из него, пересела в маршрутное такси и через сорок минут была уже дома.

      – Как доехала? – радовался отец. – Не донимал ли комар ночами…

      – Слава тебе… – бормотала мать. – Целый месяц. Одна… Действительно, как ты?

      Дочь промолчала. Бросила сумки в прихожей, прошла в спальню и упала на кровать:

      – Устала. Потом…

      Мать взяла под локоть отца и вывела из комнаты.

      – Не приставай. Видишь, она не в себе.

      Они прикрыли за собой дверь, отправились на кухню.

      А поздним вечером, когда по асфальту ползли длинные тени, в квартиру позвонили. Мать бросилась к выходу, опередив остальных: за порогом стоял молодой человек и застенчиво улыбался.

      – Это вы? – спросила она незнакомца.

      – Это он, – подтвердила Дарья.

      Она подхватила Алика под локоть и провела внутрь квартиры.

      – Прошу знакомиться…

      Радоваться, впрочем, особенно было нечем: в зале стоял обычный клоп лет за тридцать, круглолицый, нос картошкой, в бородище и с глазами навылупку.

      Спрашивается, как на такого можно было запасть? Отец совершенно расстроился: интересная партия складывалась между переводчицей и неизвестно кем.

      ***

      Отец у Алика в последнее время жил, можно сказать, легально – у него была теперь и работа, и даже квартира. Дверь бы вот только в квартире подкрасить или совсем заменить – об неё словно когти точили.

      – Работать здесь можно, – говорил отец.

      Алик смотрел и не узнавал бывшего подполковника. Куда девалась былая прыть? Словно в песок ушла. Перед этим была война. Отец в ней участвовал. Потом, когда всё закончилось, он уехал с Кавказа, но не исчез, не пропал бесследно. Зато изменил фамилию, имя и отчество.

      – Как там мать? – спросил отец.

      – Ничего, – ответил Алик. – Ждёт тебя каждый день.

      – Ты сказал ей, что едешь ко мне?

      – Нет…

      – Это ты правильно сделал, – похвалил отец и вспомнил про старую притчу: – Женщина обязана ждать своего джигита. Таков закон. Так было всегда…

      Сын по привычке слушал, не возражая. Мать дождётся отца. Мать крепкая и верная, хотя сильно страдает от одиночества.

      – Выслал бы денег… – напомнил сын. – Она без работы.

      – Никто не должен знать, что я жив. Вышлю потом. Позже.

      Они замолчали, а потом отец вдруг продолжил:

      – Познакомились, значит, на теплоходе? И ты хочешь на ней жениться? Что ж, одобряю – над головой будет хотя бы крыша, потому что другого выхода нет.

      Сын качнул головой в знак согласия.

      – У меня здесь бизнес, – говорил отец. – Тебе надо привыкнуть к реке.

      Молодой человек напрягся. Вода – это что-то новое.

      – На реке свои правила, свои возможности… – учил отец. – Придётся осваивать катер. Пройдешься вдоль дамбы, осмотришься…

      – Действительно. Надо попробовать, – ухмыльнулся сын. И добавил с сарказмом: – Вдруг улетать придётся.

      – Не надо шутить. – Лицо у отца потемнело. – Ты взрослый человек и должен понимать, для чего нас сюда послали.

      – Извини…

      – Нам поверили, а доверие надо оправдывать. Каждый день. Каждую минуту…

      ***

      Шубин Николай Тимофеевич лет уж пять работал на дамбе охранником, отслужив перед этим положенный срок в МВД. Работа оказалась не бей лежачего, в отдалении от города, в тишине, у воды. Короче говоря, на природе.