Родственник из другой Вселенной. Иван Макарович Яцук

скромно ответил оппонент. – Еще один вопрос: откуда же взялась колоссальная энергия Большого взрыва? Непонятно мне что-то.

      – Мне, откровенно говоря, тоже непонятно и удивительно, что учитель физики делает вид, что понимает все, о чем я говорил, – все также нервно ответил Кильчинский. – Но я разъясню специально для вас: так вот, накопленная в результате сжатия потенциальная энергия в отличие от массы покоя и кинетической энергии приводит к гравитационному отталкиванию. Как последняя капля воды переполняет чашу, так и малейшая флуктуация такой неустойчивой системы запускает механизм взрыва. В течение одной десять в минус тридцать пятой секунды после Большого взрыва возникает особое квантовое поле – инфлатон.

      – Но кто или что сжимает эту пружину – вот в чем вопрос?

      – Пока это неизвестно,¬ – сожалея, развел руками Кильчинский.

      –Это все равно, как если я буду утверждать, что у меня есть миллион долларов, но я не знаю в каком они банке. Сплошные софизмы, ¬ – заключил молодой человек и сел.

      – Вы слишком самоуверенны, молодой человек. Ставить вопросы значительно легче, чем на них отвечать,¬ – резко сказал ученый. – Я далек от мысли, что вы просто-напросто плохо знаете предмет обсуждения. Значит, дело в принципе. Вы отрицаете теорию Большого взрыва? Или морочите мне голову вопросами, взятыми из научно-популярной литературы?

      – Я пока не отрицаю теории Большого взрыва,¬ – последовал вежливый ответ, – я в ней сомневаюсь.

      – Вот, значит, как?! Вы, оказывается, некий Галилео Галилей, отрицающий учение Коперника. Глубоко копаете. – Доза сарказма в голосе Кильчинского могла бы убить слона. – Ну-ну. В таком случае, объясните, будьте любезны, в чем кроются ваши сомнения? Мне кажется, что вы или невнимательно, через пень-колоду, читали научную литературу, или сделали неверные, абсолютно вздорные выводы из прочитанного. Или обуяны своей гениальностью. Это иногда бывает у преподавателей физики в средней школе. Взять хотя бы Циолковского… Может, вы в своей средней школе знаете и ответы на эти вопросы?

      – Я волнуюсь, профессор, и потому мои объяснения могут быть сбивчивыми и непонятными. Прошу меня извинить.

      – Владимир Борисович,¬– поднялся с места проректор, теперь уже очень серьезный, – может, не будем слушать этого…экзальтированного человека? Мы и без того отобрали у вас много драгоценного времени.

      – Нет, отчего же? – быстро возразил задетый за живое Кильчинский. – если у слушателя есть собственные соображения, пусть доложит. Когда же еще он это сможет сделать? Потом скажут, что я ушел от научного диспута. Да и студентам, я думаю, будет полезно знать, как ведутся научные споры: иногда содержательные, а иногда совершенно бестолковые. Пожалуйста, молодой человек.

      Кильчинский, конечно же, приглашал на трибуну слушателя смеха ради. Это была скорее некая ораторская фигура, прием, чем реальное приглашение. Но к его неописуемому удивлению нахальный слушатель поднялся и, несмотря