Четыре унции кофе. Александр Димидов

взглядов и слухов. Пару раз меня звали с собой. Я вежливо отказывался. Напиться и отодрать по пьяни коллегу, с которой потом всю неделю будешь встречаться нос к носу и сконфуженно отводить глаза – то еще удовольствие.

      Я часто думал о Хлое. По сути, из-за моей дурацкой привязанности к ней (не секс был тому основой, многие двадцатилетки давали ей фору за глаза) я потерял любимую работу, обычный уклад и едва не расстался с жизнью. И я готов был идти дальше, если бы она сделала хоть малейший шаг мне навстречу. Хотя бы кивок, разворот туфель в мою сторону. Alas! А если этого не случилось, то кем я был в ее жизни? Бойфрендом, парнем на перепихнуться? И кем был он? Наверное, удобно держать при себе чудовище, которое оплачивает твои счета, играет с ребенком и заодно отгоняет от тебя очередного любовника, едва чувства переживут пик.

      Выбираясь в Хэбэр Сити, я пытался дозвониться до нее, но никто не отвечал. Видимо, она поменяла номер, а может, переехала. Мои смски и имейлы проваливались в пустоту. Впрочем, я не злился на нее. Даже прекратил попытки понять. Типичная позиция агностика.

      Весной, стоя перед равниной, переживающей обновление, я склонен был полагать, что все идет, как и должно, и, видимо, есть какой-то особый положительный смысл в том, что история наших отношений с Хлоей закончилась так, а не иначе. Пропитанная влагой земля пахла жизнью. Я не мог надышаться запахом прелого луга, его дурманящей новизной и подумал, что непременно брошу курить.

      Это намерение возникло примерно за четыре месяца до того момента, когда я обнаружил, что курение не просто гробит жизнь. В редких случаях оно может ее спасти.

      ИНОГДА ОНИ ВОЗВРАЩАЮТСЯ

      Это было обычное субботнее утро. С ночи зарядил мелкий дождь. Я позавтракал и вышел на веранду с чашкой кофе на блюдце. Задний двор представлял собой ровный прямоугольник с идеально подстриженным сочным газоном. Ни цветов, ни кустов, ни деревьев. Вместо привычного городского забора по периметру стояли квадратные в сечении столбы. Их соединяли всего две жерди наподобие той, которую мы с дедом когда-то использовали для тира. В четырех футах по ту сторону начинался кукурузный лес. Я не силен в агрономии, но сорт, который они культивировали в Флаинг Спэрроу, для меня был необычным. Никогда раньше не видел стеблей в семь футов высотой. Из-за них часть газона была прилично затенена, и создавалась атмосфера какой-то камерности, скрытого зеленого уюта.

      Еще будучи в Мэдфорде, я привык заваривать особый кофе на выходных. Просто для того, чтобы обозначить праздник – законную свободу от трудовой повинности будней. В праздник полагалось быть праздным. У меня была хлопковая кремовая пижама и натуральный халат цвета беж. Субботним утром я пил кофе на веранде и считал себя сибаритом. Столика с креслом я еще не купил. Сидел на перилах. Широкий навес укрывал меня от дождя. Сделав глоток и наслаждаясь вкусом, я внимал тому, как исполинские стебли насыщались небесной влагой при полном безветрии. Сама безмятежность.