Я не поэт…. Марита Мовина-Майорова

на тебя глядеть и тихо ненавидеть.

      Не стану я тебя опять просить уйти назад.

      Тебя покину я. И я могу предвидеть,

      Что канешь, канешь в лету ты, не получив

      наград.

      …Какое-то волненье и – даже – беспокойство

      Стучалось в дверь ко мне, в надежде на ночлег.

      Решилась я впустить. И лишь увидев гостя,

      Я придержала дверь. Но не сказала: «Нет!»

      И не была я с ним радушною хозяйкой.

      Но этаким гостям – радушье ни к чему.

      Они, войдя ползком, проникнув попрошайкой,

      Вдруг обретают силу, подойдя к столу.

      Тогда не в силах ты отправить их обратно.

      И голос слабый твой теряется средь них.

      Пируют Пир они, провозгласив стократно

      «За здравие» тебе, смеясь от слёз твоих.

      Твой дом, твои мечты и даже – хлеб насущный,

      Растопчут, разметут и разгромят, глумясь.

      И, наконец, уйдут. И где тот дом цветущий?

      Где ты? Твои мечты?… Исчезли, испарясь.

      …Когда в ночи к тебе стучаться будут «гости»,

      Не открывай им дверь уж очень широко.

      А лучше – не впускай. Их место на погосте.

      И утром встанешь ты – там нет уж никого!

      …

      «Откровение»

      Ко мне когда-то напросились в гости

      Три Призрака мирских с малюткою сестрой.

      Они молили так, всё обнажая мощи,

      Что не впустить их в дом я не смогла, друг мой.

      Три Призрака и их сестра – малютка…

      Как были немощны, истощены они!

      В изодранном тряпье, босые – просто жутко

      Мне стало видеть их, едва они вошли.

      Одежды мрачные и грязные свисали

      С их тощих тел. И торбы за спиной

      Картину жалкую уже собой являли —

      В них не лежало больше крошки ни одной.

      Дитя рыдало так! и так просило хлеба!

      Как были горестны, скромны они!

      Накрыла я на стол, кровати для ночлега

      Я расстелила им. Нагрела чан воды.

      Они, дрожа, шатаясь и робея,

      Не смея глаз поднять, расселись за столом.

      Малютка – их сестра – была чуть посмелее:

      Ребёнок, что ж. Мила была лицом.

      Сидела я и наблюдала молча,

      Как ели жадно и тряслись они.

      И вдруг один из них, кривые рожи корча,

      Вскочил из-за стола и… побежали дни.

      Дни скорби для меня и ночи без рассвета.

      Дни без надежд, друг, ночи без любви.

      В печали я жила и не видала света —

      Страдания и боль откуда-то пришли.

      Смотрела я теперь, испытывая страхи,

      На чудный мир вокруг и не могла понять,

      Что сталося со мной, и отчего вдруг птахи

      Затихли под окном. …Я перестала спать.

      А просто —

      Сомненье, Страх и Беспокойство – гости,

      И их сестра Печаль – пришли ко мне домой.

      Вот были кто они, что, обнажая мощи,

      Молили так меня впустить их на постой.

      И я