Мой (не)любимый дракон. Оковы для ари. Валерия Чернованова

спасало даже ользанское. Наяву и во снах князь Темнодолья снова и снова переживал свой крах. Уже месяц не находил покоя. С тех пор, как пропала Леуэлла, а девка Сольвер благополучно приняла силу кузена. Вполне возможно, она уже носит его ребенка. Подарит Скальде Герхильду первенца, и в Адальфиве на одного про€клятого и прокля€того дракона станет больше.

      Скрипнула, робко отворяясь, у самого трона дверца, вырывая тальдена из мира мрачных размышлений. Пламя факелов мазнуло по хрупкой девичьей фигуре в платье из грубой саржи. Бликами коснулось бледного лица и по-детски маленьких рук, удерживавших поднос.

      – Не прошло и полвека, – проворчал Хентебесир, нетерпеливым жестом подзывая девушку к себе.

      Служанка заспешила к князю, стуча башмаками, и этот звук показался ей непростительно громким, опасным. Его светлость ведь и не за такое наказывал… Руки предательски дрожали, отчего вино выплескивалось из серебряной чаши.

      – Осторожней! Все прольешь, пока дотащишь!

      От раздраженного окрика девушка вздрогнула, запнулась, не решаясь приблизиться к дракону, прожигавшему ее таким яростным взглядом, что бедняжке казалось, она вот-вот запылает. Еще один несмелый шаг, сделанный помимо воли, и вдруг служанка рухнула как подкошенная, воплотив в жизнь свой самый наихудший кошмар: вино расплескалось у ног господина.

      – Ну что за криворукая дурында! – взорвался князь. Собирался пощечинами добавить краски на бледные щеки служанки, но, не успев подняться, оказался опрокинут обратно в кресло.

      Неведомая сила сковала Хентебесира. Со всех сторон повеяло холодом, зашипело пламя над древками факелов. Вспыхнуло ярче, словно сражалось за свою жизнь, и тут же, сдаваясь, погасло. Игрэйт принялся испуганно озираться, позабыв о сжавшейся в комок служанке.

      – Стража! – закричал во все горло, ощущая подкатывающую тревогу.

      Двери в тронный зал распахнулись, и мертвенный холод хлынул к князю. Пробрался под пышные одежды Огненного, ужалил плоть. Негромко выругавшись, тальден подался вперед, в сгустившемся полумраке пытаясь рассмотреть незваную гостью. Стройную и высокую, в струящемся по фигуре платье, как будто сотканном из сгустков тумана. Тьма шлейфом стелилась за незнакомкой, змеями оплетала руки, оттеняла лебединую шею воротником-стойкой.

      Женщина шла, высоко подняв голову. Так королева приближается к своему трону.

      – Ты кто такая? – глухо прорычал князь.

      – И это называется радушный прием?

      Легким прикосновением унизанных перстнями пальцев красавица поправила идеальную прическу.

      – Где мои люди?

      – Уснули. Не бойся, не навсегда, – произнесла женщина мягко, но от этой мягкости по спине у Игрэйта пробежали мурашки. – Я пришла к тебе с миром, дракон. И предложением. От которого ты не захочешь, да и не сможешь отказаться.

      – Назови свое имя!

      Хентебесир моргнул, не без оснований полагая, что незнакомка в ореоле тьмы и короне, зубья которой напоминали осколки мориона, – мираж. Результат бесконечных безудержных возлияний.

      – Не