Танцующая для дракона. Небеса в огне. Марина Эльденберт

есть мне никому нельзя сказать, что Мелора сбросила меня с балкона?!

      И что, простите, мне тогда говорить?!

      – А если скажу?

      – Аннулируется ваше право на компенсацию.

      О-че-шу-еть!

      – Не важно, – негромко произнес Рихт, вторгаясь в калейдоскоп лютой нецензурщины, которая сейчас крутилась у меня в голове. – Я здесь не за этим. Главное, что с тобой все хорошо.

      Ну да, главное, а не главное – что? Что они собираются сообщить миру? Что я запрыгнула на перила и случайно поскользнулась?

      Потрясающе.

      – Танни, – негромко напомнил о себе Рихт.

      – Супер! – выдала я наконец, когда подобрала цензурное слово. Вывернулась из рук Паршеррда и выразительно посмотрела на вальцгардов. – Вы обещали мне приватный разговор.

      Они не двинулись с места.

      – Обещаю, что не стану ничего разглашать.

      Вальцгарды не пошевелились, а вот Рихт шагнул к ним. Не знаю, как ему это удалось, но режим Даармархского включился на раз, словно внутри современного харизматичного парня повернули переключатель «иртхан классический, убойный, лидер высшей категории». Вот этот взгляд, по крайней мере, ни с чем не спутаешь.

      – Я хочу поговорить со своей девушкой. Оставьте нас ровно на пять минут.

      Два столпа моей безопасности дрогнули, в смысле развернулись и вышли. Честно, я бы на их месте тоже вышла, уж очень это напоминало приказ. Или что-то вроде.

      – Слушай… – сказала я, когда Даармархский, то есть Рихт, развернулся ко мне. – Ты это…

      И тут до моей туго думающей после бессонной ночи головушки дошло.

      – Со своей девушкой?!

      – Должен же я был что-то сказать, чтобы сдвинуть их с места. – Рихт как-то странно на меня посмотрел.

      Мне же захотелось провалиться сквозь пол до самого убежища. Картина «проваливания» оказалась настолько яркой, что по коже прошел мороз, а комната качнулась перед глазами. С недосыпа, наверное.

      – Я не выспалась, – заявила я, стратегически отступая к дивану. Если падать, то на мягкое и невысоко. – Так что…

      – Так что?

      – Поэтому до меня туго доходит, и я несу непонятно что.

      – Дракона с два, – перебил меня Рихт. – Это я несу непонятно что.

      Он шагнул ко мне так стремительно, что я даже опомниться не успела. Обхватил ладонями мое лицо, целуя в губы настойчиво, но мягко, без лишнего напора. Не желая отпускать, но позволяя отстраниться.

      Я же отстраняться не захотела. Последние несколько дней вышли настолько насыщенными, не говоря уже о бодром полете вниз головой, что в этот поцелуй я просто упала. Подхваченная ветром и сильными руками, взмыла ввысь, когда в напряженное тело плеснуло тепло. Спокойное, как сила обманчиво легкого прикосновения пальцев к моим щекам.

      Уверенное, мужское.

      Разогрев случился стремительно и так неожиданно, что я на миг утратила чувство реальности, когда хрипло вздохнула ему в губы. Хрипло и так отчаянно остро, что голова закружилась еще сильнее, и это слегка отрезвило.

      Я дернулась в его руках, и Рихт вздрогнул вместе