Написано кровью моего сердца. Книга 1. Перипетии судьбы. Диана Гэблдон

женщина.

      Прежде и сам Джейми находил это забавным, но не сегодня.

      Боль понемногу улеглась. Он вытянул ногу и очень медленно снова согнул. Вот так, потихоньку… Но только он приподнялся, всю нижнюю часть тела опять сковало, и ягодицу прострелило слепящей болью.

      – У вас есть… виски?.. Или ром?

      Только бы встать на ноги… Однако женщина покачала головой.

      – Прости, Друг. Даже пива нет. И молока для детей тоже, – с горечью добавила она. – Солдаты всех коз увели.

      Она не уточнила, что за солдаты; впрочем, ей было и не важно. Джейми, буркнув под нос извинения на тот случай, если это были борцы за независимость или ополченцы, снова опустился на стул. Такое с ним случалось уже трижды – неожиданная вспышка боли напрочь лишала его возможности двигаться. Первый раз он встал на ноги лишь на четвертый день, потом – на второй, но следующие несколько недель все равно передвигался с большим трудом.

      – Сильно болит? Могу дать сироп из ревеня, – предложила женщина.

      Джейми выдавил улыбку, но покачал головой.

      – Благодарю, мэм. Просто спину прихватило. Сейчас отпустит и будет легче.

      Беда в том, что отпустит далеко не сразу, и все это время он будет практически беспомощен. Джейми начинал паниковать.

      – Ох…

      Женщина нерешительно замерла, но тут заплакал ребенок, и она взяла его на руки. Из-под кровати выползла девочка – мелкая еще, лет пяти-шести – и с любопытством уставилась на Джейми.

      – Ты останешься на ужин? – на удивление четко заговорила она и нахмурилась. – Кажется, ты очень много ешь.

      Похоже, она все-таки постарше – лет восьми, а то и девяти. Джейми улыбнулся. От боли на лбу выступила испарина, но уже можно было дышать.

      – Вашу еду, nighean[15], я брать не буду, – заверил он. – Более того, в сумке у меня есть добрый ломоть хлеба и мясо, это тебе.

      Глаза у нее стали размером с монету, и Джейми уточнил:

      – Я хочу сказать, всем вам.

      Она уставилась на сумку и жадно сглотнула слюну. У Джейми засосало под ложечкой.

      – Прю! – прошептала девочка, глядя под стол. – Еда!

      Оттуда выползла еще одна малышка и встала рядом. Обе они были тощие, что твои жерди, но при этом совершенно разные на вид.

      – Я слышала, – сообщила новенькая и торжествующие посмотрела на Джейми. – Не вздумай пить мамин сироп из ревеня, – предупредила она. – Дерьмо так и попрет, до уборной не успеешь убежать…

      – Пруденс!

      Та благоразумно замолчала, хотя по-прежнему бросала на Джейми любопытные взгляды. Ее сестра встала на колени и, пошарив под кроватью, выудила глиняный коричневый горшок – важный предмет домашнего обихода.

      – Мы, если надо, отвернемся…

      – Пейшенс!

      Миссис Хардман, красная от смущения, отняла горшок у девочек и погнала их к столу, куда (мельком взглянув на Джейми и убедившись, что он не передумал) выложила хлеб и мясо из его сумки, скрупулезно поделив их на три части: две побольше для дочерей, одну

15

Дочка (гэльск.).