Укрощение зверя. Василий Головачев

я догадываюсь, чьих рук это дело.

      – Чьих?

      – Не догадываешься? Давай с трех раз.

      – ВЧК.

      Балабонов кивнул. Под аббревиатурой ВЧК подразумевалась Вечевая чрезвычайная служба русского Рода, доставившая сети Морока и Черному Вею лично немало неприятностей.

      – К сожалению, нам так и не удалось внедрить в их ряды своего человека.

      – Надо срочно задействовать чемора.

      – Хрисанф стар, ему пора на покой.

      – Ничего, послужит еще. Смог же он восстановить Врата.

      – Вызвать его?

      – Я сам вызову. В апреле в Калуге состоится очередной Сход Союза славянских общин, который будут охранять дружинники ВЧК, надо будет просочиться туда и заморочить одного из дружинников. Хрису это вполне под силу.

      – Обычно руководит охраной таких мероприятий кто-нибудь из Витязей.

      – Ну и что?

      Дехкиев пожал плечами.

      – Витязи чуют наших оперов за версту и не проиграли еще ни одного открытого боя.

      – Это всего лишь означает, что мы плохо готовим своих бойцов. Сход возьми под личный контроль, да и я помогу. Пора браться за ВЧК всерьез.

      – Как скажете.

      – Что у тебя по «внутренникам»?

      – Мы потеряли одну из ячеек «Хисб-ут-Тахрира» в Тобольске. Я не смог помешать следствию, местные оперативники из антитеррористического центра оказались проворнее. Через две недели суд.

      – Что так быстро?

      – Тобольский прокурор торопится заявить о себе с целью пойти выше.

      – Ячейку всю взяли или кто-то еще остался?

      – Захвачены все девять человек, в том числе Азат Сайбаталиев, координатор сети.

      – Плохо, надо было хотя бы предупредить исламистов, чтобы действовали поаккуратнее.

      – Они и так работали грамотно и тихо, но их кто-то сдал.

      – Кто? Свои?

      Дехкиев помолчал.

      – Не знаю. Может быть, те же родноверцы из ВЧК.

      – Найти и доложить!

      – Слушаюсь.

      Речь шла об одной из организаций «Исламской партии освобождения», сеть которых по всей стране поддерживалась ставленниками Черного Вея для разжигания национальной вражды. Вербовщики этого движения, прошедшие обучение в медресе Башкирии, Татарстана и в спецшколах Тегерана, действительно умели обрабатывать население малых городов России, выбирая в первую очередь неблагополучные семьи, уговаривая людей, склонных к спиртному и наркотикам. Именно этот контингент был наиболее внушаем и легко поддавался «проповедникам», бросая пить и принимая ислам. И именно их легко было натравить на других людей, исповедующих иную веру. Чем слуги Черного Вея и пользовались.

      Алексей Ридигерович глянул на часы.

      – Что еще? Поторопись, мне надо подготовить доклад министру.

      Дехкиев мельком глянул на его руку с черным ногтем на указательном пальце, переложил листочки в папке.

      – Нам не удалось переманить на свою сторону господина Фоменко.

      Речь шла о председателе правления