Сын Ветра. Генри Лайон Олди

вам скажу, офицер Бимбири-Барамба, – старичок так вкусно прокатил многочисленные «р-р», так ловко выговорил зубодробительное обращение, что рот Самбы расползся в ответной усмешке. – Въезжаем-то мы все, а вернутся не все. Нет, не все, это я вам гарантирую.

      – Кто останется, баас? Карл? Мария? Родерик?

      – Полагаю, что Карл, офицер.

      – Если свыше полугода, Карлу придется обратиться в миграционную службу.

      – Нет, офицер. На полгода Карл даже не рассчитывает.

      – Это хорошо, баас. Это правильно. Костюмчик у вас – загляденье. Где брали?

      – На Тилоне. Да и у вас, офицер, форма что надо.

      Самба расправил плечи. Изумрудным отливом сверкнул шёлк рубашки с короткими рукавами. Червонным золотом – пуговицы на груди. Серебром – россыпь значков. Белым золотом – восьмиконечные звёзды на погонах рубежника.

      – Приложите ладонь к идентификатору.

      Старичок протянул руку к портативному идентификатору. Упадёт, решил Самба. Рухнет пластом от простого движения. Нет, не упал, выпрямился. Достал без проблем. Стоит, подмигивает. Шутка, значит. Как можно было подумать, что он упадёт? Поклёп на дедушку!

      Будь старичок вудуном, как Самба, лейтенант решил бы, что этот человек одержим чужим Лоа. Ну, или зомби – свежий, недавно поднятый, ещё в сравнительном уме. Под контролем хунгана, разумеется. Хотя нет, у зомби идиосинкразия на документы: рвут в клочья…

      «Карл Мария Родерик О'Ван Эмерих,» – появилось на табло. Паспорт активировался, над ним всплыл голографический шарик из аксарской бирюзы – киттянская виза. Самба на табло не смотрел. Виза его тоже не заинтересовала: информация в расширенном объеме подавалась на биолинзы-симбионты офицера. Самба читал историю полётов господина Эмериха, зафиксированную в чипе паспорта. Въезды-выезды… Самба читал, и челюсть его отвисала, превращая рот в разинутую пасть мамбы, только без клыков.

      – Великий Космос! Ну вы и полетали, баас!

      – Да, – без ложной скромности согласился старичок. – Я полетал отменно.

      – Ваши документы, баас Эмерих, – Самба протянул паспорт старичку. – Добро пожаловать на Китту.

      – Благодарю.

      Следующим был парень-тилонец. По паспорту Пьер Ма́львин, контактный имперсонатор. Младший невропаст антического центра «Грядущее». На лацкане значок: две руки, золотая и чернёная, сцеплены в твердом рукопожатии. И опять Самбе мерещилось, что парень еле держится на ногах, отвечает невпопад, выглядит болезненно. Точно недосып. Венди, потаскушка, что ты сделала с офицером Бимбири-Барамбой? А ведь и бицепс, и дельты, и грудак! Ладно, вид доходяги – не повод для отказа во въезде. Тем паче во въезде на курорт. Отдохнет, поправится, окрепнет.

      – Ваши документы, баас Мальвин. Добро пожаловать на Китту.

      – Благодарю.

      За тилонцем никого не было. Намечался перерыв минут на двадцать, до прилета лайнера с Хиззаца.

* * *

      – Всё, Пьеро. Отпускай.

      – Нет, маэстро. Вы сперва сядьте. Вот скамеечка.

      – Отпускай, говорю.