Море ржавчины. К. Роберт Каргилл

лелеяла свою свободу, свою индивидуальность, свой дух. Я не готова этим пожертвовать. И не стану. Пока по мне еще бежит ток. В последние дни Чистки я уничтожала остатки вымирающего вида по той же самой причине. А теперь мы сами превратились в вымирающий вид.

      Глава 11. Проклятые каннибалы

      Пустыни Среднего Запада США столь же суровы и беспощадны, как и любые другие. Летом дневные температуры переваливали за пятьдесят градусов, а ночью опускались почти до нуля. Но зимой могли упасть и до минус тридцати пяти. А хуже всего, что, несмотря на подъем температур в мире в результате опустынивания, в Море ржавчины почти ничего не изменилось. Иными словами, летом здесь стоял удушающий зной, а зимой ледяной мороз.

      Вот почему здесь до сих пор свободная зона с сеткой небольших городов и совсем мелких. Ни Циссус, ни Вергилий не хотят здесь жить. Пока еще. Это земля для ржавого хлама, пустошь для обреченных. Находиться здесь – значит уже укорачивать себе жизнь. Быть свободным в Море – уже смертный приговор.

      Но все лучше, чем альтернативный вариант.

      Вечерело, а я находилась еще в трех с половиной милях от своего багги. Солнце клонилось к горизонту, с каждым моим шагом тени все удлинялись. Я совершила долгий и однообразный переход по пыльным холмам и мертвым лесам. Но он почти закончился. Скоро я буду на пути к очередному городу, где продам остатки Джимми и начну все сначала.

      Вжух!

      Я услышала свист в воздухе и заметила фонтанчик пыли задолго до того, как услышала выстрел.

      И в тот же миг я все вычислила. К такому тут привыкаешь. Это пули. Первая ушла на десять метров в сторону, и к тому времени, когда наконец-то прокатился хлопок выстрела, я уже произвела расчеты. Две мили плюс-минус пара сотен метров. Мне нужно знать модель винтовки, прежде чем сказать точнее, но вариантов только три, и все смертоносны, даже на такой дистанции. Я уже миновала город Марион и теперь находилась на открытой местности. Спрятаться негде, а выстрелить могли откуда угодно.

      Я упала на землю и поползла на животе зигзагами. Промазать всего на десять метров – слишком хорошо для первого выстрела, с такого-то расстояния, слишком близко для случайности. Кто-то в меня стреляет, и второй выстрел попадет ближе. Мне оставалось только вычислить телеметрию. Выстрел с запада, прямо со стороны садящегося солнца. Умные, сволочи. Так не будет бликов, а мне придется прикрывать глаза, только чтобы туда посмотреть, но к тому времени они успеют выстрелить еще три-четыре раза, и каждый выстрел ляжет ближе.

      Я повернула на запад, распластавшись по земле, чтобы стать как можно более мелкой целью, и быстро поползла на животе к старому гнилому бревну, наполовину утопленному в растрескавшуюся грязь.

      Снова свист. Пуля пролетела мимо, на несколько метров от цели, выше, но ближе, чем в прошлый раз, а через несколько мгновений послышался и грохот выстрела. Прямо со стороны солнца. Я для них еще приличное время буду четкой мишенью, пока не сумею их вычислить. А я не могла так рисковать. Это наверняка браконьеры, кто ж