Масса и власть. Элиас Канетти

и сам по себе есть нападение. В конце концов загнанное и убитое животное пожирается всеми вместе. Есть даже «обычай» предоставлять каждому из стаи свою часть убитого; так что даже элементы поведения, характерного для делящей стаи, можно найти у животных. Я применяю это слово и по отношению к трем остальным основным формам, хотя, конечно, там трудно найти какие-то прообразы в животном мире. Я не знаю лучшего слова, чтобы передать конкретность, направленность, интенсивность этих процессов.

      Даже его история оправдывает такое применение. Немецкое meute – «стая» – ведет свое происхождение от среднелатинского movita, означавшего «движение». Возникшее из него старофранцузское meute имеет двоякий смысл: оно может обозначать как «восстание», «мятеж», так и «охоту». Здесь на первом плане еще человеческое содержание. Старое слово точно обозначает явление, даже двоякость его смысла соответствует тому, о чем у нас идет речь. В ограниченном смысле – как «свора охотничьих собак» – слово стало применяться гораздо позже и в немецкий вошло с середины XVIII в., тогда как слова вроде Meutemacher, Aufrührer (мятежник, бунтовщик) или Meuterei (мятеж), также производные от старого французского слова, появились на рубеже XV–XVI вв.

      Охотничья стая

      Охотничья стая любыми средствами старается настигнуть нечто живое, чтобы убить его, а затем поглотить. Следовательно, ее ближайшая цель – всегда убийство. Важнейшие из ее средств – погоня и облава. Они применяются против одинокого большого зверя либо против многих, при появлении стаи ударяющихся в массовое бегство.

      Жертва всегда в движении, за ней приходится гнаться. Решает стремительность движения стаи, которая должна бежать быстрее, чтобы утомить и загнать жертву. Если животных много и их удалось обложить со всех сторон, массовое бегство превращается в панику: каждый на свой страх и риск старается вырваться из вражеского кольца.

      Охота движется на большом и разнообразном пространстве. В случае если преследуется одно животное, стая существует, пока жертва старается спасти свою шкуру. Возбуждение во время охоты растет, оно выражается в криках, которыми обмениваются охотники, вызывая друг в друге жажду крови.

      Концентрация на предмете, который постоянно в движении, исчезает из виду, снова возникает, вдруг теряется, так что его приходится искать, но, терзаемый смертельным ужасом, не может вырваться из поля смертоносного внимания, – эта концентрация для всех одна.

      У всех в глазах одно и то же, все стремятся к одному и тому же предмету. Сокращающееся расстояние между стаей и жертвой сокращается для каждого. У стаи общий смертоносный пульс. Ровный во время погони в меняющихся ландшафтах, он становится тем чаще, чем ближе преследуемое животное. Когда оно настигнуто, каждый хочет нанести смертельный удар, стрелы и копья концентрируются на одном существе. Они – продления жадных взоров во время погони.

      Но всякое состояние такого рода имеет свой естественный конец.