Жаркий Август. Книга Первая. Маргарита Дюжева

прикрыв лицо рукой. Ему, с*ка смешно, а у меня все кишки от ужаса в клубок сжимаются.

      – Нет, Никит, – хрипло проговорила, рассматривая руки, – она подарила мне раба, с кошачьим именем Барсик.

      Смех оборвался на середине. Сквозь раздвинутые пальцы парень недоверчиво смотрел на меня:

      – Что ты сказала?

      – Что слышал, Ник, – простонала я, уткнувшись лицом в сложенные на столе руки.

      – Ты сказала раба? – изумленно переспросил он.

      Я лишь кивнула.

      – Я надеюсь, тебе хватило ума отказаться от этого подарка?!

      – Нет, – всхлипнула я, и рассказала, как Марика подсунула мне активированный скан-чип.

      – Вась, мать твою, – взревел он, вскакивая на ноги, – ты… ты… ты дура!

      Он начал широкими шагами мерить комнату, мечась из стороны в сторону, вцепившись одной рукой себе в волосы.

      – Черт! Да, неужели тебе предыдущего раза было мало, и ты опять что попало в руки хватаешь? – теперь он, не скрываясь, орал на меня, откинув в сторону все свои шутки, а я сидела перед монитором, жалобно поскуливая, – забыла, да? Так, подойди к зеркалу! Посмотри! Может это освежит твою память! Я в тот раз чуть не поседел, вытаскивая тебя из под обломков, а ты опять с разбегу и на те же грабли!

      Он прав. Он во всем был прав! Два с половиной месяца назад, мы с ним закончили работать над большим делом. И могу сказать без лишней скромности, что именно благодаря мне нам удалось раскрутить запутанный клубок афер, по отмыванию крупных сумм денег. Я была горда собой, ходила вся надутая, как индюшка. И вот, спустя пару дней, в офис пришел самый обычный курьер, и принес на имя Чураковой Василисы серую неприметную папку.

      Я ее приняла и почему-то беспечно, не потрудившись проверить, хотя по протоколу это было положено в обязательном порядке, открыла. А дальше был ад.

      Взрывной волной меня откинуло к стене, разворотило весь кабинет, вынесло окна на всем этаже. По счастливой случайности в комнате кроме меня и курьера никого не оказалось. Не знаю, что стало с ним, лично я была уверена, что не выкарабкаюсь. Помню, тогда меня поразило отсутствие боли, вокруг хаос, крики, обломки, а мне не больно, совсем. Тогда я не сразу поняла, что от моей спины остались лишь осколки. Я была в каком-то рассеянном сознании, пока меня извлекали из-под завалов. Помню Ника, который орал, чтоб я не смела закрывать глаза и терять сознание, дорогу в больницу, врачей. Все это словно в пелене, а потом я, видать, все-таки отключилась, потому что следующим эпизодом в моей памяти стало пробуждение в реабилитационном центе Августовского. Вот тогда и боль, и осознание случившегося накрыло по полной программе.

      Тем временем дверь в комнату Ника открылась, и внутрь вошла девушка с кружкой кофе. Она уже успела накинуть на себя длинную ажурную тунику. Девушка удивленно покосилась на разъяренного Никиту, мечущегося по комнате, потом на меня:

      – Ник, а может… – начала было она, но была достаточно грубо прервано.

      – Кать, спасибо, извини, у меня дела.

      Девушка тут же вспыхнула:

      – Я не Катя! Я Лена.

      – Да, мне плевать! – Лазарев,