Оранжевая пропасть. Сергей Гончаров

склеп, а не холм, как подумал в первый раз, посмотрев в эту сторону. Невозможно определить размеры склепа из-за густо разросшейся растительности. Едва различимая каменная дверь, выглядевшая тяжелой, приоткрыта, являя миру сумрак и затхлость. Сильнее раскрыть ее у Маши и Вани не получилось, сколько усилий они ни прилагали.

      – Попытаемся протиснуться так, – сказала Маша и без особого труда скользнула внутрь. У Вани этот процесс прошел не так легко. Вначале он думал, что и вовсе не пролезет, чему был несказанно рад, но, постаравшись, все-таки протиснулся. Путь свету перегораживали кроны деревьев и почти закрытая дверь, оттого внутри не видно ровным счетом ничего. Застоявшийся воздух неприятно прокрадывался в легкие. Пахло плесенью, затхлостью. Витал едва уловимый гнилостный дух. Достав из кармана украденное у отца огниво, Ваня поджег факел, также украденный из отцовского сарая.

      «Вот мне достанется, когда отец заметит!» – запоздало подумал мальчик.

      Разгоревшийся факел осветил расколовшиеся от времени ступени. На самом краю освещенного пространства лестница заканчивалась, и начинался пол, выложенный каменными плитами. У окончания лестницы виднелся сгнивший деревянный косяк, а от самой двери ничего не осталось. Маша первой пошла вниз, следом, нерешительно, двинулся Ваня.

      Спустившись по лестнице, дети оказались в продолговатой комнате, где вдоль стен стояли каменные гробы. Всего около десятка. Два последних – без крышек. Воображение Вани услужливо нарисовало поднимающихся оттуда мертвецов в остатках мяса и одежды.

      Из мыслей Ваню вырвал голос Маши, слишком серьезный и задумчивый для ее возраста.

      – Почему здесь столько дохлых крыс? – таким тоном обычно говорила мать Вани, спрашивая у отца: «Почему в хлеве воняет самогоном?».

      Посмотрев на пол, Ваня почувствовал, как в груди зашевелилось нечто холодное. Крысиных останков и вправду многовато. От некоторых животных остались лишь кости, другие гнили, третьи недавно умерли.

      В конце комнаты, как раз у раскрытых гробов, в неясном свете факела показалось движение. Ваня не знал, где оказалось его сердце, но даже в пятках оно не задержалось. Подняв факел над собой, Ваня увидел крысу, сидевшую на краю саркофага. Бусинки черных глаз внимательно следили за непрошеными гостями. Шерсть у животного местами облезла, отчего вид у крысы был жуткий.

      Ваня всей душой хотел уйти отсюда, но что-то останавливало.

      «Это не конец» – беспрестанно вертелось в голове.

      Глаза животного закатились, и оно свалилось на пол.

      Ваня не считал себя ни трусом, ни героем, но когда в гробовой тишине раздался звук похожий на стон тяжелобольного, он бросил факел и помчался наверх…

* * *

      Максим вскочил с кровати, будто из нее вмиг вылезли тысячи иголок. Стон до сих пор звучал в ушах. Сердце не выдержало такого скачка. В глазах потемнело, и он упал на пол. Следом за Максимом, не менее проворно, вскочила Лена. В последний миг супруга успела подставить руку под голову мужа, чтобы он снова не ударился затылком о пол. Врачи строго-настрого запретили