Выбор Евы. Сергей Гончаров

большой, средний и мизинец. При таком раскладе дочь становилась обузой, ведь хватательная функция основной руки терялась. Ихтин же и пришёл оспаривать решение, находя его, по меньшей мере, зверским.

      – А ты с тем судьёй, что выносил решение, разговаривал? – поинтересовался Гтирер.

      – Первым делом, как утром узнал, так и побежал сразу к нему. Как я там только не распинался. Бесполезно. Сказал, что раз у самогонщицы есть шанс умереть, то и моя дочь этого заслуживает. Ты представляешь до чего дошло? Ровняют самогонщиков с нормальными людьми! Совсем… озверели, – намного тише сказал он последнее слово.

      – Но ведь она может и выжить?! – Гтирер приподнял шапку и почесал затылок. – И что тогда? Получается, твоя дочь навсегда становится обузой, а та…

      – Вот и я о том ему пытался втолковать, – развёл руками Ихтин. – Но знаешь же, насколько они тупоголовы. Ничего вокруг не видят!

      – Думаешь, Дидли поможет?

      – Если не он, то кто? – задал риторический вопрос друг детства.

      Главный судья был в поселении последней надеждой. Если уже никто и ничто не могло помочь, то шли к нему. Зачастую, если он не мог помочь физически, то помогал советом, что в некоторых ситуациях было гораздо важнее.

      Ихтин остался у крыльца. Его должны были позвать. Гтирер поднялся, сообщить о том, что пришёл. Только поднёс руку к двери, постучать, как та сразу распахнулась. На пороге стояла Сия. Её лицо расплылось в улыбке, когда она увидела, кто пришёл.

      – У меня такое есть тебе рассказать… – заговорчески защебетала она.

      – Сия! – послышался строгий голос главного судьи. – Это разведчик?

      – Да, пап, – звонко крикнула дочь. – Гтирер пришёл.

      – Пригласи его ко мне, – последовало указание.

      Сия отошла в сторону, сделала пригласительный жест рукой, а губы растянулись в счастливой улыбке, будто Гтирер принёс ей самый драгоценный подарок. Разведчик прошёл в дом. Первая часть, как и у остальных, отгорожена шкурой. Совет всегда заседал в третьей части, а весь немаленьких размеров дом разделён на восемь зон: учебную, для заседаний Совета, четыре жилых, хозяйственную и запасную. Последняя вообще была нонсенсом поселения. Лишь семья судей имела столько пространства в доме, что могла часть его не использовать.

      – Пойдём, я покажу! – Сия взяла его за руку, и провела через жилую часть, туда, где заседал Совет.

      За круглым столом, постукивая пальцами по столешнице, сидел Дидли. Перед ним потрескивала одинокая свеча. Гтирер сразу обратил внимание на открытый люк в углу. Без сомнения, он вёл в так называемую «Кладовую» судей, где по легендам хранились вещи первых поселенцев, а также то, что произвели ремесленники поселения.

      Судьи игнорировали вопросы о том, что хранится в подземной комнате. Лишь иногда удостаивали людей смешком, из-за чего легенды только множились.

      – Здравствуй, Гтирер, – поприветствовал разведчика главный судья. – Моя дочь, – кивнул на Сию. – Утверждает, что лучше, чем ты с этим делом