Проклятие женщины. Сергей Гончаров

прямо в трусах бросился на кухню, где достал нож и принялся резать скотч. Некоторые из кусков больно отрывались вместе с волосами. Роман громко матерился. Такого поступка от родителя он не ожидал. Издеваться над своим больным ребёнком…

      – Ты здоров, – услышал Роман голос отца за спиной.

      Он медленно повернулся. Нож блестел в утренних лучах. Под ногами валялись мобильники и куски липкой ленты, оторванные вместе с волосами.

      – Ты чокнутый псих, – процедил Рома сквозь зубы. – Урод моральный! Я сейчас…

      – Ты здоров! – повторил отец.

      Роман не сразу понял, что родитель не задавал ему вопрос, а утверждал.

      – Ну… – стушевался он. – Голова не болит.

      – Потому что нет у тебя там больше опухоли! – глаза отца блестели от слёз. – Ты здоров!

      Роман сдёрнул последний кусок липкой ленты. Глупо посмотрел на валявшиеся под ногами мобильники. Уже несколько лет не бывало такого, чтобы по утрам не болела голова. Очень редко она болела терпимо. Иногда с постели он бежал к унитазу, где рвал кислым желудочным соком. Изредка падал в обморок.

      Но никогда, ни разу, он не просыпался абсолютно здоровым.

      Роман посмотрел на отца. Чувство ненависти поостыло. Он ещё не верил в чудесное исцеление, однако чуял, что здесь не всё чисто.

      – Что произошло? – Рома положил нож на кухонный стол.

      – Собирайся, – сказал отец. – Мы едем на томографию. Я хочу убедиться, что ты здоров.

* * *

      Чтобы пройти без записи и без очереди, отцу пришлось выложить кругленькую сумму. Целую зарплату по меркам провинциальных городов. Уже через пару часов Роман держал в руках бумагу с печатью, где чёрным по белому утверждалось, что он совершенно здоров.

      Однако, к тому времени он и сам это чувствовал. Пропала извечная усталость. Зрение немного улучшилось, всё утро мучил аппетит. Кожа, прямо на глазах, приобретала нормальный цвет.

      Когда сели в машину Рома уставился на отца округлившимися глазами.

      – Что ты сделал? – спросил он.

      – Да так… ничего особенного, – отец вставил ключ в замок зажигания и повернул. Мотор отозвался глухим рыком.

      – Ничего особенного?! – Рома смотрел на отца и не мог поверить, что всё происходящее – правда. Как совсем недавно не мог поверить и в рак мозга последней стадии. – Ты меня вылечил! За ночь! Это называется «ничего особенного»?

      – Я отец или где? Сказал же: ты не умрёшь, – он посмотрел в глаз сыну, снял автомобиль с ручника.

      Они выехали с парковки больницы, крутнулись через несколько узких улочек, после чего оказались на Садовом кольце.

      – Папа, если я что-то и в чём-то понимаю, – начал Роман. – То ты обладаешь какими-то сверхестественными знаниями и умениями. Ты способен вылечивать рак и ты…

      Он замолчал, так как не знал чем закончить. Вообще все произнесённые слова казались слишком пафосными, неживыми, вычурными. Они походили на шутку. Да только заключение