Пробуждение памяти. Людмила Ивановна Замахина

Мама, это же Берлин! − воскликнула она, − у нас целый день свободный, встреча завтра, ну пойдем погуляем и пообедаем заодно.

      Я чувствовала усталость после перелета. Отдернув тяжелые шторы, дочь обнаружила небольшой балкон-террасу. Солнечные лучи тут же заполнили номер светом. Отодвинув окно-дверь в сторону, Оля вышла на балкон и плюхнулась в плетеное кресло с мягкими подушками.

      − Мам, погода отличная, нам повезло! Могу посмотреть в интернете где, мы.

      − Хорошо, только я устала немного, − я присела рядом.

      Дочь окинула меня внимательным взглядом:

      − Давай я спущусь вниз и попрошу приготовить нам чай, а ты пока почитай, где мы, − сунув мне свой телефон, она ушла.

      Очки остались в сумочке, а без них было сложно читать. Отложив телефон в сторону, я стала ждать Олю. Она быстро вернулась. Чай возвращал мне силы. Я немного расслабилась, слушая, что нашла дочь в интернете:

      − Итак, наш отель находится в Вильмерсдорфе, это юго-запад Берлина. Район Вильмерсдорф считается очень престижным. Так как, около половины жилых домов были разрушены во время второй мировой войны. В районе находятся не только старые шикарные виллы и особняки, но и многоквартирные жилые дома, построенные после войны. Почти всю западную часть района занимает лес и озёра. Можно сказать, что в этом районе встретились две противоположности: природа и бетонный город. В Вильмерсдорфе всегда жили знаменитости: политики, экономисты, деятели науки и культуры. Здесь много посольств и посольских резиденций… Ну что? Как ты? Готова на небольшую прогулку? − спросила она.

      Я не могла ей отказать и утвердительно кивнула. Район оказался и впрямь красивым, с чистыми, аккуратными улочками. Мы зашли в первый попавшийся ресторанчик. Пока ждали наш заказ, я вспоминала, как готовила моя бабушка. Оля была в деревне совсем маленькой и не помнила почти ничего. Мне приятно было, что ее любопытство коснулось моей семьи, моего детства… Нам принесли жаркое из картошки с мясом в горшочках… Память вновь вернула меня в мой родной дом. Ни одна деталь не ускользнула от меня… Я на кухне. Напротив, русской печки, висит рукомойник, под ним стоит на табуретке деревянной тазик, а под табуреткой − ведро. Здесь же рядом прибита вешалка для обыденной одежды − для фуфаек, в которых ходили управляться к скотине, во двор, в огород. Около печки − деревянный шкаф для посуды (чайной и столовой). А ниже − лавка, под которой располагались чугуны. Бабушка доставала их из русской печи ухватом или рогачом, наполненными и утомленными в печи деревенской пищей.

      − Вкуснее, чем приготовленную картошку с мясом в русской печи мамой старенькой и ее большие пироги, я ничего не ела в своей жизни, − дочь удивленно приподняла бровь, − может быть, потому что в них присутствовал вкус детства моего? Да… так и есть…

      Оля, подперев рукой лицо, внимала моим воспоминаниям.

      − Знаешь, − я мысленно вновь вернулась в дом, − дальше в доме были неотапливаемые сенцы-сенки. Это небольшое помещение, перегороженное самодельной