НЛП-практик. Практическое руководство. Александр Антонов

престижность диплома, наличие «бумажек» (дополнительное образование), ваша речь, логичность или понятность суждений и так далее. То есть, для сознательного доверия людей необходимы общие атрибуты профессионализма, гибкое мышление и правильно реализуемая вербальная речь. Отдельным элементом отметим достаточно живую эмоциональность. Силу эмоциональной, наполненной чувствами речи невозможно переоценить. Здесь не идет речь об истерических или эпилептических чертах. Но, убеждение и внушение, подчас необходимые в терапии и консультировании маловероятны без эмоционального подкрепления слова. Этот тезис является одним из ведущих в рационально-эмоциональной терапии А. Эллиса.

      Бессознательное доверие гораздо более разнообразный, но и более важный феномен. Его создание опирается на принцип похожести. Результаты исследований различных ученых – психологов подтверждают, что мы бессознательно доверяем своему зеркалу. К сожалению, многие специалисты не совсем верно понимают суть процесса создания раппорта. Они могут избегать явной конфронтации и прибегать к так называемым позитивным трактовкам, что часто способствует появлению сознательного доверия, но мешает возникновению бессознательного. Такой подход никуда не годится. Главная задача консультанта вторить бессознательному опыту клиента.

      Один из ярких примеров мы находим в практике Милтона Эриксона. Женщина, медсестра, которая страдала навязчивой икотой и не хотела лечиться (от отчаяния). Через несколько дней тревожного ожидания прихода доктора Эриксона, ей предстало следующее:

      «… в два часа дня я зашел к ней в палату, закрыл за собой дверь и сказал: „Закрой рот! (Прямое внушение на прекращение икоты – прим. автора) Слушай! Я хочу сказать тебе пару слов и хочу, чтобы, ты меня послушала, потому что тебе надо понять кое-что. Я знаю, что у тебя самая большая задница на свете. (Эриксон говорит так, потому, что она так считала – прим. автора) Я знаю, что она тебе не нравится, но она твоя. И ты любишь детей, значит, хотела бы выйти замуж, иметь своих детей. И ты боишься, что твой огромный зад этому мешает… но ты ошибаешься. Ты не читала Песнь Песней. Тебе следовало бы прочесть свою Библию. (Библия лежала у нее на прикроватной тумбочке – прим. автора) Таз называется там колыбелью для младенцев“. Я сказал: „Мужчина, который захочет жениться на тебе, увидит не огромную толстую задницу… он увидит прекрасную колыбель для младенцев“. Она тихо слушала. „Мужчина, который захочет иметь своих детей, действительно хочет найти хорошую колыбель для них“. А под конец я сказал: „Обдумай это хорошенько. Я уйду, а ты продолжай икать. Кроме нас никто не должен знать, что тебе не нужна эта икота. У тебя есть нечто ценное, поэтому пускай твоя икота исчезнет так примерно в 10.30 или в 11 вечера, и никто не сможет сказать, что это психиатр помог тебе, пусть думают, что у меня тоже ничего не получилось“…»

      В этом диалоге Эриксон использует убеждения и мысли самой пациентки для создания доверительного