Папочка. Синдром разорванного сердца. Наташа Шторм

так хотелось наброситься на парня с кулаками, расцарапать его холёную мордашку, но я сдержалась. Али дёрнул меня за рукав.

      – Идём.

      Мы вышли в коридор, и, миновав несколько поворотов, оказались у огромной палаты. Нет, лучше бы я осталась в проклятом музее на ночь, чем увидела то, что творилось за толстым пуленепробиваемым окном. Четыре ряда коек, всего двадцать. И двадцать девушек. Казалось, они спали. Обмотанные проводами мониторов и трубками капельниц, несчастные находились на разных сроках беременности.

      – Это инкубатор и наши подопечные.

      У меня пересохло в горле.

      – Девушки живы?

      – Живы, ― Али кивнул, ― но находятся в состоянии искусственной комы. Так легче ими управлять.

      – Управлять? ― мой голос перешёл в хрип. ― Но ведь они…

      – Беременны? Да. И скоро самый дорогой биопродукт созреет.

      – Биопродукт?

      Араб усмехнулся.

      – Эмбрионы, плацента. Вот, что сейчас в цене. Этих женщин оплодотворили искусственно, а, как придёт срок, доставят к заказчикам и родоразрешат.

      У меня перед глазами поплыли кровавые круги.

      – К заказчикам? И что заказчики будут делать с эмбрионами?

      Али усмехнулся.

      – Употреблять в пищу в варёном и жареном виде.

      На этот раз судьба оказалась ко мне благосклонной. Я всхлипнула и потеряла сознание.

      Глава 2

      Я очнулась в огромной комнате от холода. Смахнув со лба мокрое полотенце, присела в кровати. Где я? Память услужливо преподнесла события последнего дня. К сожалению, то, что произошло, не было сном. Я находилась во власти настоящего, не выдуманного садиста, и моя жизнь висела на волоске.

      – Привет! Меня зовут Ори. Ты на каком языке разговариваешь?

      Я оглянулась. У противоположной стены на длинном диване сидела стайка девочек.

      – Ой, а я тут не одна?

      – Ты русская? ― высокая брюнетка поднялась и подошла ближе. ― А я с Украины.

      Даже не предполагала, что так приятно встретить соотечественницу. Мы обнялись, как родные.

      – И как ты сюда попала?

      Соотечественница тяжело вздохнула.

      – Прямиком с конкурса красоты. Я должна была выступать в финале, а очутилась здесь.

      – Сколько ты тут находишься? Как тебя зовут?

      Девушка приложила палец к губам.

      – Тсс. У нас нет имён. Только у Ори и Мину. Они живут здесь больше года. К Ори хозяин привязан, а Мину, словом, скоро ты всё поймёшь сама. А вот остальные…

      – А что с остальными?

      Подруга по несчастью вздохнула.

      – Остальные тут меняются очень быстро. Кого-то продают, кого-то дарят или меняют на лошадей, а выбракованных отправляют в инкубатор.

      В моей голове просто не укладывалась такая информация. Как можно продавать живых людей, обменивать, дарить?

      Девушка сжала руки в кулаки.

      – В местных племенах кочевников мало женщин. Их ценят тут ниже скота. Кого-то мужья забивают до смерти, кто-то умирает при родах. Поэтому мы все тут являемся всего