Июнь 1941. Запрограммированное поражение. Лев Лопуховский

не более половины этого срока, а расход боеприпасов не превысит уровня последнего года Гражданской войны. И тут выяснилось, что имевшиеся производственные мощности позволят обеспечить только 29 % потребности армии в снарядах и всего лишь 8,2 % – в патронах [77]. Для советского руководства стало очевидным, что страна совершенно не готова к сколько-нибудь масштабному конфликту. В этих условиях той же осенью, еще за год до начала первой пятилетки, в СССР началась серьезная подготовка экономики к грядущей большой войне.

      Красная Армия на 1 января 1927 г. насчитывала 607 125 человек. Содержать в мирное время более многочисленную армию в то время не позволяло состояние экономики страны. В военное время ее численность планировалось довести до 3300–3400 тыс. чел. [78]. Однако слабо развитая дорожная сеть страны не позволяла провести в короткие сроки мобилизацию и сосредоточение сил на западной границе. Чтобы прикрыть развертывание армии в начале будущей войны, в январе 1928 г. было решено построить на западной границе цепь укрепленных районов. Первым начал возводиться Карельский укрепрайон, защищавший Ленинград с севера. Полным ходом строительство еще 12 укрепрайонов на западной границе развернулось весной 1931 года. Они стали основой пограничного оборонительного рубежа, который впоследствии получил известность, как «линия Сталина».

      20 декабря 1927 г. М.Н. Тухачевский[14], занимавший тогда должность начальника Штаба РККА, направил наркому обороны Ворошилову служебную записку «О радикальном перевооружении РККА». Название записки точно характеризует ее содержание: это был план коренной реорганизации Красной Армии. Согласно взглядам Тухачевского к концу 1-й пятилетки, в 1933 г., состав РККА военного времени необходимо было довести до 260 стрелковых и кавалерийских дивизий, а также 50 дивизий артиллерии большой мощности и минометов [79]. Численность такой армии достигла бы 5,8 млн. человек. Тут необходимо напомнить, что по мобилизационному плану № 8 в 1928 г. в Красной Армии после мобилизационного развертывания предусматривалось иметь 103 стрелковые и 12 кавалерийских дивизий, а также семь кавбригад и 16 артполков РГК общей численностью в 2,9 млн. человек, или ровно вдвое меньше [80]. Однако скромные материальные возможности СССР в то время далеко не соответствовали широкомасштабным желаниям будущего маршала, поэтому они были отвергнуты как нереальные.

      Весной 1928 г. Политбюро ЦК ВКП(б) одобрило следующие основные принципы плана строительства вооруженных сил на будущее пятилетие, выдвинутые Штабом РККА и Ворошиловым:

      «<…> по численности – не уступать нашим вероятным противникам на главнейшем театре войны;

      по технике – быть сильнее противника по двум или трем решающим видам вооружений, а именно – по воздушному флоту\ артиллерии и танкам» [81].

      Таким образом, во главу угла ставилось достижение количественного превосходства над врагами не в людях, а в технике. Однако Тухачевский, переведенный в мае 1928 г. на пост командующего

14

Тухачевский Михаил Николаевич (1893–1937). Участник Первой мировой войны, в чине поручика попал в плен (1915), бежал в Россию (1917). В Красной Армии с 1918 г., работал в Военном отделе ВЦИК, с мая – комиссар Московского района обороны, командовал 1, 8-й и 5-й армиями Восточного и Южного фронтов. Возглавив Кавказский (1920), а потом Западный (1920 г. – август 1921) фронт, провел ряд успешных операций. Принимал активное участие в проведении военной реформы 1924–1925 гг. С июля 1925 г. начальник Штаба РККА, с мая 1928 г. командующий ЛенВО, с 1931 г. зам. наркомвоенмора и председателя РВС СССР, начальник вооружения РККА, с 1934 г. замнаркома обороны и начальник управления боевой подготовки, маршал Советского Союза (1935). Расстрелян в 1937 г., реабилитирован в 1956 г.