«Поворот все вдруг!». Укрощение Цусимы. Александр Лысёв

рельсики полезные.

      Веточкин стоял пунцовый.

      – Извините, господа… – пробормотал еле слышно.

      – Лишние конфликты нам не нужны, – как ни в чем ни бывало продолжил Мигунин. – Потенциально мы и так сильнее любой державы мира. Мы отказались от Аляски. И правильно сделали. Нам ее не прирастить органично. Однако ж без выходов к незамерзающему морю на Востоке вся логика нашего развития теряет смысл. И если придется, мы должны и будем сражаться за восточное море. Каким бы локальным ни показался бы грядущий конфликт, от его исхода зависят наши очень долгосрочные геополитические и национальные перспективы.

      – Аляску-то жалко… – протянул Петя и тут же прикусил язык.

      – Грядущий конфликт… – задумчиво и опять серьезно протянул Хлебников. – Ну вот прям все, уже воюем. Японцы такие злодеи и войны с ними нам никак не миновать?

      – Боюсь, не миновать. По всей логике исторического развития в Японии были посажены, выращены и выпущены на свободу такие цепочки причинно-следственных связей духовного и материального толка, что они к войне приведут неизбежно, – развел руками Мигунин.

      – Деньги они вложили, свои и чужие, теперь надо отбивать. Причем банк сорвать надо непременно, иначе амба, прогорят по полной. Ну и сами себя раззадорили, конечно, по первое число, – на свой манер разъяснил мудреную тираду профессора Шишкин. – У них на этой войне тоже дальнейшее развитие экономики завязано.

      – Простите, господа, – робко кашлянул Веточкин, – но вы так много говорили про экономику… Я похожее в одной книжке немецкой читал у господина Маркса. Только… – Веточкин поглядел на Мигунина. – Вроде как она у нас не рекомендована. Хотя среди студентов хождение имеет.

      Мигунин ответил просто:

      – Думать всегда рекомендовано.

      – Вы только, голубчик, бомбы не швыряйте, – заметил Шишкин. – А так думайте себе на здоровье сколько хотите.

      – Боже упаси… – отшатнулся Веточкин.

      – Поэтому я еще раз повторяю, милостивые государи, – резюмировал Мигунин, – что в любом вопросе надо всегда рассматривать совокупность причин, как духовных, так и материальных…

      С залива задул легкий бриз. Где-то в недрах «Валахии» приглушенно отстукивали свой ритм машины.

      – О, а вот и Ключевский идет, – радостно заметил Хлебников. – Доброе утро, Сергей Платоныч. Как изволили почивать?

      Перед пассажирами предстал Сергей Платонович Ключевский. Он был пятым участником русской компании, путешествующей на «Валахии» из Гамбурга в Петербург. Впрочем, для Ключевского расстояние от немецкого портового города до столицы Российской Империи под слово «путешествие» никак не подпадало. В отличие от прочих отдыхающих Сергей Платонович возвращался в Россию из далекой научной экспедиции. Экспедиции, судя по вносимому в порту Гамбурга на «Валахию» багажу и последовавшим затем скромным рассказам главного участника, весьма серьезной и успешной. Тогда при посадке помощник Ключевского