Погибаю, но не сдаюсь! Разведгруппа принимает неравный бой. Александр Лысёв

с завидной регулярностью. Где и как он доставал бензин долго оставалось загадкой. На все расспросы Куценко лишь многозначительно ухмылялся. Вскоре, однако, дело разъяснилось. На дневках и ночевках сержант подолгу пропадал в шедшем с ними уже третью неделю одним и тем же маршрутом отдельном автотранспортном полку. С начальником склада ГСМ этого полка, одним старшим лейтенантом, Куценко наладил натуральный обмен. На чем они изначально сошлись – одному Богу известно. Но теперь периодически к тыловику-старлею посредничеством сержанта перекочевывали некоторые трофейные вещицы из сидоров разведчиков: зажигалки, портсигары, колоды игральных карт, несколько отличных золингеновских ножей. Один раз ушло даже охотничье ружье фирмы «Зауэр» – великолепная горизонталка. Личный состав не возражал, добровольно предоставляя своему сержанту предметы для обмена. Опорожненные за очередной отрезок пути канистры чудесным образом поутру снова становились полными. Как-то они расположились на ночлег в одной аккуратненькой австрийской деревушке с ровными рядами чистеньких домов под одинаковыми черепичными крышами. Деревня была совершенно нетронута войной. Под вечер, прихватив с собой кубанского хлебороба Пашку Клюева по прозвищу Комбайнер, Куценко исчез в сгустившихся сумерках. Около полуночи они прикатили глухо плескавшуюся бочку с бензином, поломав палисадник австрийской усадьбы, в которой разведчики расположились на ночлег. Бочку общими усилиями поместили в кузов. Наутро Марков подозвал к себе Куценко и приказал ему палисадник починить. Сержант вздохнул и отрапортовал без особого энтузиазма:

      – Есть!

      Разговор происходил наедине.

      – Спер? – кивнув на кузов, где была упрятана заботливо прикрытая ватником бочка, сурово спросил капитан.

      – Да не в жизнь! – по-простецки всплеснул руками Куценко, хлопая себя по бокам. И тут же поправился, вытягиваясь по стойке «смирно»: – Никак нет! На «вальтер» трофейный сменял…

      Марков оглядел бойца. На добытом с немецкого офицера ремне добротной желтой кожи, в котором щеголял сержант с прошлого лета, отсутствовала давно ставшая всем привычной кобура – трофейного пистолета и вправду не было.

      – Смотри, – строго проговорил Марков, – вскроется на складе недостача горючего, всех под монастырь подведешь.

      – У Петюни не вскроется, – расплылся в улыбке Куценко и тут же одернул сам себя. – Я говорю, у товарища старшего лейтенанта на складе полный порядок. Комар носа не подточит! И потом, товарищ капитан, я же для нашего дела стараюсь. Так хорошо едем…

      – Наше дело, – протянул Марков, чуть усмехнувшись краешком рта. – Сosa nostra.

      – Чего? – не понял боец.

      – Идите с Клюевым забор чинить. Живо!

      – Есть, – поник Куценко.

      Развернувшись на каблуках, Марков молодо зашагал в сторону просторного каменного дома австрийского бауэра. Через час было назначено выдвижение подразделений походным порядком…

      А три дня назад все и случилось. В небольшом