Поговори со мной. Юлия Флёри

наклонился, слушая уже внимательнее.

      – Да. Но я при этом никаких дополнительных сумм не брала, а плачу по заранее рассчитанному плану. Ваши же специалисты и рассчитывали. После звонка одного из специалистов по кредитованию, пришла, а она мне тычет каким-то документом, в котором я ничего не понимаю.

      – Незнание законов не освобождает от ответственности. – Сумничал он.

      – Собственный опыт? – Подметила я, взглядом выжигая татуировку, которая едва виднелась из-под манжета рубашки.

      Юрченко М. И. за взглядом моим проследил, ухмыльнулся и манжет поправил.

      – Большой жизненный опыт.

      Тут он почему-то посмотрел на секретаря, а та подсуетилась, раскрыла бумаги, которые до этого лежали и не пользовались спросом, и с гордостью, словно собачонка перед хозяином за принесённую палочку, отчиталась:

      – Марина Максимовна Соловьёва.

      Я тут же завистью залилась, мне бы в гимназии так: надо же, с одного взгляда всё поняла, чудеса дрессировки, но было не до этого.

      – Марина Максимовна, – послушно повторил Юрченко М. И., – к сожалению, а, может быть, и к счастью, – он выразительно посмотрел на меня с уже нескрываемой издёвкой, – но я этими вопросами не занимаюсь. У нас есть руководитель отдела кредитования, есть толпа менеджеров, которые объяснят вам всё «от» и «до». Чего вы хотите от меня?

      – От вас я вообще ничего не хочу. Оставьте меня в покое!

      Возмутилась, потому что показалось, что он смотрел на меня так, как и прежде, раздевая взглядом. Даже рука машинально к пуговице блузки потянулась, чтобы застегнуть её. Я вовремя себя одёрнула, а Марат пакостно оскалился, правильно расценив этот жест. На секунду выпал из реальности и взгляд стал стеклянным, в следующую секунду его челюсти сжались, а щёки покраснели от напряжения.

      – Документы мне по кредитной линии Соловьёвой. Срочно.

      Тут уже краснеть был мой черёд и не знаю, отчего мой организм так на него реагирует? Сначала мне казалось, что такая реакция будет и на других мужчин, но нет. Я могла сидеть перед ними голая или находится в откровенной позе и было всё равно, потому что мы на равных, а здесь… Здесь, даже напялив летом шубу, чувствовала бы себя голой, настолько жадный, голодный взгляд блуждал по телу. Мы в кабинете находились вдвоём, Юрченко М. И. ситуацией откровенно наслаждался. Я тоже не показывала свою неловкость, но и сидеть с каменной от напряжения спиной больше не могла. Только вот пошевелиться лишний раз боялась, да и юбка слишком узкая и короткая, чтобы сейчас обе ноги на пол поставить. Взгляд на себя опустила и поняла, что ещё чуть чуть и кружево чулок откроется всеобщему обозрению, снова покраснела… будь проклята эта кожа! А он каждое мимолётное движение ловил, упивался им и моей неловкостью.

      – Марат Игнатьевич, вот все документы.

      Прервала эту паутину секретарь и раскинула перед ним папку на нужной странице. Оказалось, что там целое дело. Что, как и почему. Сейчас Марату было не до меня. Он внимательно изучал документы, изредка вытаскивая из файлов нужные и откладывая их в