До встречи в Париже. Альвера Албул

тебе от него нужно?

      – Гуталин забрать хочу, – тихо ответила я.

      Слез было не миновать.

      Меня выпнули из коридора к себе в комнату, с требованием развесить форму на плечики в шкаф в след. Гуталин Али у сына все же забрала, крича на него и пытаясь разжать его посиневшие от сопротивления пальцы.

      Пока я переодевалась в шорты и футболку, в которых ходила по дому, Грэг обливался слезами, сидя на стульчике на кухне, а Али накрывала на стол.

      После ужина настроение тети повысилось, и я решила выяснить все, что днем вызвало множество вопросов.

      Она была со своим сыном у себя в комнате, и мне пришлось нарушить их идиллию стуком в дверь.

      – Али, – обратилась я, бросая на нее взгляд через приоткрытую дверь.

      Она сидела в мягком кресле, наблюдая, как Грэг играет.

      – Проходи.

      Я редко бывала в этой комнате, так как всегда уважала ее личное пространство, поэтому чувствовала себя очень неуютно проходя внутрь.

      Комната была больше моей. Она умещала в себе шкаф, тумбу с телевизором, два кресла, широкую кровать и кроватку Грэга.

      Я расположилась во втором кресле, прижав коленки к груди.

      – Как твой сегодняшний день? – спросила Али.

      – Очень много непонятного, – ответила я, вспоминая вопросы, – для начала, я сегодня, возможно это так, совершила ошибку…, – я глубоко вдохнула, – я рассказала новенькой в классе о своем чутком слухе, но, когда попыталась доказать – оглохла. Пришлось выставлять все это неудачной шуткой. Что это было?

      – Для начала, – девушка не отрывала взгляда от сына, – нельзя никому рассказывать о своей силе, это тайна, твое внутренне животное, обиженное, что ты нарушила одно из правил ведьмовского канона, временно лишило тебя сил.

      – Но еще давно я рассказывала об этом Джэю, и такого не было, – сказала я, и тетя подняла на меня взгляд:

      – Тогда твое животное еще не созрело.

      – Что такое ведьмовской канон? – вопросов становилось все больше.

      – Ведьмовской список законов, – ответила она, – знать надо два закона, не пользоваться силой перед людьми и не нанести вред человеку.

      – А иначе?

      Она тяжело вздохнула, улыбаясь:

      – За все нарушения ждет наказание, но за неудачное раскрытие тайны наказания нет.

      – Ладно, – я ощутила облегчение, – другой вопрос.

      – Слушаю, – она кивнула.

      – Сегодня днем я ощутила, как животное внутри меня хотело вырваться, оно казалось сильнее, а потом я обратилась к нему по первому пришедшему в мысли имени, и оно успокоилось, – рассказывала я, – что это было?

      – У всех есть имена, у каждой сущности, и твое внутренне животное тоже имеет имя. С помощью него ты сможешь призывать его, когда тебе это будет необходимо, и успокаивать, когда животное не вовремя потребуется наружу. Чтобы научиться управлять животным нужно время, но с именем это будет делать проще. И еще, никто, даже я, не должен знать имя твоей сущности, это имя ключ к твоей душе.

      – Ладно, но почему вдруг оно захотело вырваться? –