Шахматы. Чёрная королева. Юлия Флёри

пуловера из тонкого трикотажа. Тоже тёмного. А ботинки… «какие могли быть у него ботинки?» – нахмурилась и тут же этому улыбнулась: начищенные до блеска и никак иначе! Вот такой весь идеальный неидеальный парень.

      – Всё равно моим будет. – Тихо пробубнила, уже фактически ощущая пригласительный билет в своих руках. – С хозяином своим или без него! – Уверенно заключила и бросила дерзкую улыбку навстречу следующему дню.

      Вот только днём уверенности поубавилось и вчерашние идеи всё больше походили на безумные, необдуманные, ведущие за собой новую череду последствий. А последствия – это лишения, запреты, коих и без того в жизни Алёны теперь предостаточно. Потому и выбрала путь наименьшего сопротивления: позвонила коллеге, который наверняка знает, кто представит их редакцию на благотворительном вечере.

      – Привет, привет, изгнанная. А я уж думал, из таких мест не возвращаются. – Засмеялся Игнатов, любимчик главного редактора и представитель журналистской элиты города.

      – Привет. Как понял, что это я? – Вздохнула Алёна и покосилась на телефон, номер для которого приобрела только вчера.

      – А кто ещё может звонить в такую рань, если не ты? На часы смотрела? Семи нет! – Прикрикнул, но без злости. Тут же рассмеялся. – Других таких же сумасшедших не знаю. – Добавил и дыхание задержал. – Неужто соскучилась? – Проговорил с придыханием, а Алёна недовольно фыркнула и предпочла промолчать.

      Об особом отношении воротилы пера к молоденькой практикантке год назад перешёптывалась вся редакция. К счастью для самой Алёны, никаких решительных шагов Игнатов не принимал и вскоре перешёптывания, как и упоминания о них двоих как возможной паре, сошли на нет, но вот редкие шутки нет-нет, да и проскакивали. Вот как сейчас. И взгляды многообещающие с его стороны тоже. И намёки… Оттого и фыркала, оттого и кривилась, но сейчас нужно было ласково мурлыкнуть и пообещать все краски мира, потому и откинула голову назад, плечи расправила, и улыбнулась роковой улыбкой соблазнительницы. Да так, что Игнатов, не видя всего этого, изменения почувствовал и насторожился.

      – Что-то хочешь мне сказать и не решаешься? – Похотливо потянул он, но не рассмеялся, а, наоборот, выдал напряжение.

      – Ну, теперь я понимаю, за что тебя прозвали великим и могучим. – Не поскупилась на комплименты Алёна и закусила губу, чувствуя себя неловко в несвойственной, непривычной роли. – Раскусил на раз. Я действительно хочу и действительно не решаюсь. – Позволила словам прозвучать двусмысленно, а Игнатов отчего-то устало выдохнул и скрипнул зубами.

      – Нет. – Проговорил категорично, не позволяя петлять и далее.

      – Нет? Но ведь ты меня даже не выслушал! – Опешила Алёна, а Игнатов нетерпеливо рассмеялся.

      – Да, да, я негодяй. И сколько обиды в голосе, сколько искреннего непонимания! На всякий случай оглашу: Семёныч предупредил, что ты будешь звонить.

      – И что? Я что теперь позвонить тебе