Театр теней. Владимир Фёдорович Власов

"И что же, по-твоему, музыка? – спросил он. – "Музыка – это мелодия, – ответил я. – "Но чем же тебе не нравится ритм? И чем же отличается ритм от мелодии"? – улыбнувшись, спросил меня дирижёр. – "Как я слышал, – ответил я ему, – один монах по имени Гёсан-хоин из пагоды Ёкава храма Хиейдзан сказал: "Китай – страна мелодии, там нет ритмической музыки. Япония – страна чёткого ритма, где нет мелодичной музыки". И этим сказано всё. От себя я хочу лишь добавить, что ритм рождает чувства, а мелодия – мысли. Хоть чувства и более первичны, чем мысли, и именно из чувств рождаются они, но ритм всё же примитивнее мелодии, он является как бы формой музыки, в то время как именно мелодия наполняет музыку содержанием». Я так думал сам, но никогда этого не рассказывал никому ранее.

      «Женщинам нравится мелодия, продолжал я, – потому что они более совершенны чем мужчины, и мудрее их, но я не слышал, чтобы среди них были выдающиеся композиторы, потому что более осмысленное чувство музыки имеется у мужчин. А женщине ближе всё же ритм, потому что ритм, как бы является первоначальной формой звучания, и он эффектно может влиять на чувства. Для мелодии требуется углублённое осмысление, чем не обладают женщины и молодые люди. Ритм свойственен повседневной жизни или при военной самоорганизации, где практически отсутствует всякое глубокое осмысление, и на первое место выходит действие, а не состояние души. Ритм короток во времени и примитивен в построении, и разнится от мелодии как форма от содержания. Даже о человеческом характере можно сказать, что одни живут в ритме, в другие погружены в мелодию. Ритм, я считаю, всё же ближе женщинам. Вы же обращали внимание на их характер. Все они несколько импульсивны, потому что живут чувствами и ритмом, а мелодия – это поле мужчин, на котором и рождаются мысли".

      Дирижёр посмотрел на меня с интересом и заметил: "Да ты, я вижу, умнее многих взрослых". На что я ему ответил: "Но это и закономерно, потому что, чем более взрослеет человек, тем более он тупеет". От этих слов дирижёр рассмеялся и спросил, откуда это мне известно, и чего же я хочу, придя к нему в оркестр. Я не стал раскрывать своего источника, просветившего меня о деградации человека в ходе его взросления, а лишь сказал, что от кого-то это слышал, но уже не помню. Мне не хотелось выдавать моего учителя Охара, с которым я почти каждый день встречался. И я пояснил, что мне хотелось бы играть на струнных инструментах, потому что именно они рождают мелодию, но так как в оркестре их нет, то я бы предпочёл учиться играть на флейте. Так я сказал ему, но в душе я не имел желания играть даже на флейте, и должен признаться, что в духовой оркестр я пошёл лишь потому, что мне посоветовала туда пойти моя мать, так как считала, что у меня слабые лёгкие, а занятия в духовом оркестре укрепили бы их. К тому же я посчитал, что самый лёгкий по весу инструмент оркестра – это флейта. Её не нужно таскать с собой, надрываясь, как барабан или басовую трубу. Но дирижёр был другого мнения о духовом оркестре, и он убедительно разъяснил мне все преимущества духового оркестра над струнным.

      – Духовой