Староверы. Сказы вологодские. Евгений Валентинович Вишняков

мужички охотой занимались. И себе мяса набьют, да и для денежки перекупщикам. Те одни дороги к деревням староверским знали, ну и цены грабительские ставили. Не обманешь – не продашь. Иногда за шкуру медвежью горсть гвоздей давали. А гвозди кованые, много ли их в той горсти.

      Так и жили. На зиму мужики в леса уходили, а бабы с детишками по домам сидели. День зимний на севере короткий, вот и жгли лучину да хозяевАли. Бабы с девками песни пели да шерсть пряли, а ребятишки со стариками сидели, игрушками деревянными играли да сказки слушали.

      Вот однажды такую сказку им старый Онисим и рассказал… Когда сам Онисим маленьким был, дед его, тоже Онисим, пошел на болото мох драть. Пестерей берестяных набрал, лапти надел толстые, чтоб на змею наступить – не прокусила бы, да сухарей мешок с собой взял. А воды и так на болоте много – да не простой, а чистейшей, в наше уж время ученые такую воду сфагновой назвали. Ни один в ней микроб не живет.

      Дошел до места, на кривую сосенку сухари повесил, пестери под ней в гору свалил да и начал мох драть. А день жаркий выдался, солнце голову напекло, Онисим духу болотного багульного надышался, приморился да в болото и свалился. А там хорошо, мох мягкий, как перина, под ним няша холодненькая, вот дед и придремал. А когда проснулся– уж и солнышко садится, и воздух холодный стал, да и комар появился, жало – что шило. И здоровые все – лопатой не убьешь. До деревни не дойти, ночевать надо, а в болоте и костра не разожжешь, и шалаш не построишь. Да и мха не надрал, чтоб гнездо сложить. Со всех сторон беда…

      Устроился он под сосной, сухарик сжевал, водичкой из горсти запил, сидит, комаров кормит. Да вдруг слышит, вроде хихикнул кто-то так гнусненько. А солнце летом садится поздно, да и без него ночи белые, светло круглые сутки. Огляделся старик, а вокруг никого. Только еще раз вроде как хихикнуло. Перекрестился, вроде спокойней стало. Вдруг смотрит, как кто к нему ползет подо мхом. Испугался дед, к другой сосенке перебежал, а бугор моховой в его сторону направился. Он – дальше, бугор за ним. Больше часа его гонял. Ну, дед не дурак был, кругом бегал, чтоб припас не потерять – в болоте это просто, мох да сосны одинаковые – все приметы.

      Так с бугром круг сделали, другой, устал старик, на пестери свои запрыгнул, а бугор моховой дальше по кругу поехал. И еще два круга сам сделал. Ну тут уже деду самому интересно стало – что за чудо такое подо мхом ползает. Срубил ножом сосенку небольшую, ветки срезал, да как бугор опять подоспел – так сверху и воткнул. А тот ходуном заходил, мох в стороны ворОнами полетел, грязь болотная фонтаном забила! И выскочила из ямины сама Ржавчина болотная.

      Орет, зубами железными скрипит, а кол в такое удачное место вошел, что детям в сказке и сказать не знаешь как. Вроде на деда бы напасть, а кол в мох уперся, не пускает. Деду и страшно, и смешно. Бежать бы, да ноги трясутся. И спиной повернуться боязно – опасная эта баба болотная, очень уж человечину любит. Да и разозлилась еще. Крестит ее, да уж больно нечисть сильная, из древних, дохристианская еще – не берет ее крест, только злее делает.

      Ну,