Связанные поневоле. Галина Валентиновна Чередий

как сексуальна.

      – Монтойя!

      – Все, я молчу! Давай ты вернешься, и мы позавтракаем в теплой дружеской обстановке.

      – Я не завтракаю дома. Не люблю готовить. И ты однозначно не в моей френд-зоне!

      – Ну, тогда очень удачно, что я все приготовил. И солгу, если скажу, что обрадовался бы, если бы узнал, что ты можешь, глядя на меня, думать только о дружбе.

      – Монтойя, лучше замолчи!

      Я вернулась, и мы молча уселись поглощать мясо, сверля друг друга взглядами. К концу завтрака я уже почти привыкла к присутствию Северина, потому как, пока он открывал рот только для того, чтобы кушать, он выглядел вполне так терпимо. Тем более готовил он, надо признать, замечательно. Сытый ли желудок или длительное отсутствие дурацких высказываний тому причиной, но из дома я выходила в практически прекрасном настроении. Которое, впрочем, мгновенно рассеялось, как только я обнаружила, что не вижу перед домом моей старушки. В первый момент я опешила и машинально продолжала искать ключи в сумке, будто они могли мне помочь. Кому, черт возьми, могла понадобиться моя убитая жизнью развалюха? Первой мыслью, конечно, были выходки мальчишек-соседей, и я вскипела, предвидя, как буду их наказывать. Но ключи в сумке так и не нашлись, и поэтому новая идея озарила мою голову. Я метнулась обратно, и Монтойя едва успел увернуться от распахнутой двери, которая с грохотом врезалась в стену.

      – Монтойя, это ведь ты, сволочь! – заорала я с порога.

      Он, закусив губу, стоял и ехидно улыбался.

      – Да как ты посмел вообще, уголовник ты долбаный!

      – Ты же не думала, что я и правда позволю тебе и дальше ездить на этом отстое? Меня ребята на смех подымут, если ты на этой допотопной стиральной машинке приедешь на шоу вечером.

      Я хотела завизжать так, чтобы у него кровь из ушей пошла, но вместо этого закрыла глаза и стала считать про себя облезлых дворняг.

      – Говоришь, засмеют тебя? – спросила я, не открывая глаз.

      – Поверь, так и есть.

      Я открыла глаза и скосила их на тумбу в прихожей, где он оставил ключи от своего одороблища.

      – Ну, тогда думаю, что для тебя гораздо предпочтительнее самому туда сегодня прийти на своих двоих! – с милой улыбкой сказала я и, схватив его ключи, вылетела на улицу, на ходу снимая блокировку с дверей.

      – Чего-о-о-о? – донесся до меня рев Северина из-за двери.

      Две мои соседки, катившие мимо коляски, буквально подпрыгнули, услышав этот рев бизона. Я уже запрыгнула на водительское сидение чудовища с шипастыми шинами, когда Северин вылетел в моем розовеньком полотенце на порог дома прямо под шокированные взгляды молодых мамаш.

      Он замешкался, непроизвольно прикрывая на своем теле самое ценное, потому как полотенчико было весьма условной защитой от любопытных глаз, а я, не теряя времени, сдала назад и, послав ему воздушный поцелуй, рванула с места.

      Последним, что я увидела, был Монтойя, с выражением крайней досады захлопывающий дверь моего дома. Понятно, что месть